Совершенно особенное ощущение — читать книгу и постепенно осознавать, что в тексте описан твой район и даже твоя улица. Со мной такое впервые. Про Орехово-Борисово я знаю, что тут везде кого-то убили, в нынешнем «Тануки» — расстреляли, на Борисовские прудах — сожгли вместе с машиной. Но, как не коренному жителю, мне сложно представить тот самый вайб, и Дарья Митякина, которая живет тут дольше и знает больше, как-то очень тонко запускает машину времени: через общий бэкграунд в виде детских детективов, который связывает огромное количество нас, через квартиру бабушки и бабушкину жизнь, через документальные факты об «ореховских», которые вроде и не присутствуют фоном, но, если задуматься, ходили этими дворами относительно недавно. Получилась книга, которую невозможно ни с чем сравнить. Не получается сказать: «Даша строит кенотаф» похожа на то-то и то-то. Личная, хитро скроенная, она похожа на… кенотаф, где хранятся предметы, памятные для того, кто их положил. Отдельно поражает детективная часть, устроенная в точности как те самые любимые бабушкины книги — если я правильно поняла, в ней действуют выросшие героини детских детективов, которым по закону жанра не принято вырастать. Восторг, любовь и буду перечитывать.
Кстати, 13 октября состоится ридинг по книге с участием самой Дарьи — надо быть.
Совершенно особенное ощущение — читать книгу и постепенно осознавать, что в тексте описан твой район и даже твоя улица. Со мной такое впервые. Про Орехово-Борисово я знаю, что тут везде кого-то убили, в нынешнем «Тануки» — расстреляли, на Борисовские прудах — сожгли вместе с машиной. Но, как не коренному жителю, мне сложно представить тот самый вайб, и Дарья Митякина, которая живет тут дольше и знает больше, как-то очень тонко запускает машину времени: через общий бэкграунд в виде детских детективов, который связывает огромное количество нас, через квартиру бабушки и бабушкину жизнь, через документальные факты об «ореховских», которые вроде и не присутствуют фоном, но, если задуматься, ходили этими дворами относительно недавно. Получилась книга, которую невозможно ни с чем сравнить. Не получается сказать: «Даша строит кенотаф» похожа на то-то и то-то. Личная, хитро скроенная, она похожа на… кенотаф, где хранятся предметы, памятные для того, кто их положил. Отдельно поражает детективная часть, устроенная в точности как те самые любимые бабушкины книги — если я правильно поняла, в ней действуют выросшие героини детских детективов, которым по закону жанра не принято вырастать. Восторг, любовь и буду перечитывать.
Кстати, 13 октября состоится ридинг по книге с участием самой Дарьи — надо быть.
BY Папье-маше
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from it
