Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/rohmer567/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Ромер и Беннинг | Telegram Webview: rohmer567/161 -
Ромен Дюри играет мужа и отца, который теряет сначала жену, потом и сына в результате эпидемии мутаций, превращающих людей в животных. Не в животных, конечно, это не «Лобстер», а в полулюдей, или полуживотых. Люди полупревращаются в животных, это именно devenir-animal, которое никогда не заканчивается. Бердмен с крыльями, с прорезающимся клювом, но с человеческими ногами, только постепенно учащийся летать и теряющий членораздельную речь. Ребенок-хамелеон, но все равно человеческий ребенок. Сын превращается в волка: сначала изгибается позвоночник, прорезаются клыки и выпадают свои зубы, шерсть приходится тайком брить, когти обрезать, нюх обостряется, слух тоже — приходится носить беруши. Все это показывается физиологически подробно и довольно жестоко — мутация процесс длинный и мучительный.
При некотором сходстве с людьми Х мутации не дают сверхспособностей, они не вписываются в логику сверхгероев, нет никакой институционализации мутантов (институционализация всего на свете — американская фишка). Мутации в «Царстве зверей» — не преимущество, а инвалидность. Государство, естественно, с ними разбирается биополитически, категоризируя мутировавших как больных или фуколдианских безумцев, aliénés, забирает их из семей и запирает. Народ, естественно, ненавидит и при случае линчует, называя «зверюгами» (удачный русский перевод). Они же постепенно выпадают из человеческого порядка — они заняты своими телесными трансформациями, теряют способность к членораздельной речи. Сын героя сначала разучивается ездить на велосипеде, потом ставить подпись на документе. Приобретенная физическая сила вроде бы ничего не дает. Да и бороться с мутантами легко: как на зверей, на них действует ультразвук. Их глушат. Поскольку фильм европейский, то он не выводит ни на какой глобальный нарратив о борьбе и признании.
Фильм хорош тем, что совсем не кажется аллегорией: «зверюги» не похожи ни на квиров, ни на гонимых евреев и пр. Может быть, немного на фриков из классического фильма Тода Браунинга. Интересна эта тема «о-зверения», возникающая то там, то тут (например, сериал Sweet Tooth). Видимо, это следствие повысившейся «видимости» животных как контента и идентификации с ними. Но фильм про то, что стать животными не получится, только фриками. Хотя, с другой стороны, животные в многочисленных видео, все эти сурки, бегемотики, слонята и пр., и сами уже стали фриками. В каком-то смысле можно сказать, что фильм не про то, что люди пополняют ряды животных, а про то, что животные вымирают как животные.
Ромен Дюри играет мужа и отца, который теряет сначала жену, потом и сына в результате эпидемии мутаций, превращающих людей в животных. Не в животных, конечно, это не «Лобстер», а в полулюдей, или полуживотых. Люди полупревращаются в животных, это именно devenir-animal, которое никогда не заканчивается. Бердмен с крыльями, с прорезающимся клювом, но с человеческими ногами, только постепенно учащийся летать и теряющий членораздельную речь. Ребенок-хамелеон, но все равно человеческий ребенок. Сын превращается в волка: сначала изгибается позвоночник, прорезаются клыки и выпадают свои зубы, шерсть приходится тайком брить, когти обрезать, нюх обостряется, слух тоже — приходится носить беруши. Все это показывается физиологически подробно и довольно жестоко — мутация процесс длинный и мучительный.
При некотором сходстве с людьми Х мутации не дают сверхспособностей, они не вписываются в логику сверхгероев, нет никакой институционализации мутантов (институционализация всего на свете — американская фишка). Мутации в «Царстве зверей» — не преимущество, а инвалидность. Государство, естественно, с ними разбирается биополитически, категоризируя мутировавших как больных или фуколдианских безумцев, aliénés, забирает их из семей и запирает. Народ, естественно, ненавидит и при случае линчует, называя «зверюгами» (удачный русский перевод). Они же постепенно выпадают из человеческого порядка — они заняты своими телесными трансформациями, теряют способность к членораздельной речи. Сын героя сначала разучивается ездить на велосипеде, потом ставить подпись на документе. Приобретенная физическая сила вроде бы ничего не дает. Да и бороться с мутантами легко: как на зверей, на них действует ультразвук. Их глушат. Поскольку фильм европейский, то он не выводит ни на какой глобальный нарратив о борьбе и признании.
Фильм хорош тем, что совсем не кажется аллегорией: «зверюги» не похожи ни на квиров, ни на гонимых евреев и пр. Может быть, немного на фриков из классического фильма Тода Браунинга. Интересна эта тема «о-зверения», возникающая то там, то тут (например, сериал Sweet Tooth). Видимо, это следствие повысившейся «видимости» животных как контента и идентификации с ними. Но фильм про то, что стать животными не получится, только фриками. Хотя, с другой стороны, животные в многочисленных видео, все эти сурки, бегемотики, слонята и пр., и сами уже стали фриками. В каком-то смысле можно сказать, что фильм не про то, что люди пополняют ряды животных, а про то, что животные вымирают как животные.
BY Ромер и Беннинг
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. Some privacy experts say Telegram is not secure enough As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from it
