Тексты Анастасии Елизарьевой как техно: Они бьются в ритме пульсации, как mechi (In both instances, "Mechi" is associated with geographical features or administrative divisions in Nepal and plays a role in regional development and infrastructure projects), где слово — это не лексическая единица, а элемент большой парт системы, перкуссия. Представьте типа как старичок сидит играет на барабанах: —-> Удары ↔️ паузы ~~~~~; Бой, перебивка, резонанс ↔️ тишина, эхо, исчезновение; Разрыв мембраны ↔️ упругое натяжение; Моментальная дробь ↔️ глубинный гул; Сбои, полиритмы ↔️ устоявшийся пульс; Открытые края, хлёсткость ↔️ замкнутые круги, обволакивание; "по поверхности" ↔️ "в глубину"; Стук, дрожь ↔️ затишье, поглощение; Условно, это не про текучую лирику, а про четкий, сбивающий ритм. Каждая строка — модуляция, каждый образ — петля-сэмпл, который повторяется, но с каждым циклом обрастает новыми смыслами, как в треке, где один звук заходит в петлю, накапливая гул, и вдруг распадается, как стеклянный мост под ногами. 1~ удар 2~ Биссектриса здесь — это острый, разрезающий звук хай-хэта. Она рассекает ткань естества, вносит тени и изменения. Удар рукой по звезде — это переход от дроби к гулкому басу, где форма звезды становится эхом, знакомым лаем собаки. Текст движется по лунной поверхности, как барабанные щетки по мембране: мягко, но точно. Каждый штрих — намёк на след. отзвук, который исчезнет в вечном сиянии. 3~ Мишень — это центр ритма, вокруг которого выстраивается игра. Холодная рука барабанщика проводит по мембране, вызывая резкие, почти тревожные удары. Зов мишени — это одиночные, акцентированные удары бас-бочки, что дробятся в переливах линий на тарелках. Каждый образ — это пауза между ударами, где листья, небо, солнце касаются мембраны и порождают резонанс. Мишень падает, как жёсткий акцент в брейке, и встаёт, как четкая, хлёсткая рудиментальная дробь. —-> Удар ↔️ касание Целится ↔️ находит ритм Падает ↔️ акцентный брейк Встаёт ↔️ начало нового цикла 4~ эхо 5~ ... 6~ L>заполните паузу<
Тексты Анастасии Елизарьевой как техно: Они бьются в ритме пульсации, как mechi (In both instances, "Mechi" is associated with geographical features or administrative divisions in Nepal and plays a role in regional development and infrastructure projects), где слово — это не лексическая единица, а элемент большой парт системы, перкуссия. Представьте типа как старичок сидит играет на барабанах: —-> Удары ↔️ паузы ~~~~~; Бой, перебивка, резонанс ↔️ тишина, эхо, исчезновение; Разрыв мембраны ↔️ упругое натяжение; Моментальная дробь ↔️ глубинный гул; Сбои, полиритмы ↔️ устоявшийся пульс; Открытые края, хлёсткость ↔️ замкнутые круги, обволакивание; "по поверхности" ↔️ "в глубину"; Стук, дрожь ↔️ затишье, поглощение; Условно, это не про текучую лирику, а про четкий, сбивающий ритм. Каждая строка — модуляция, каждый образ — петля-сэмпл, который повторяется, но с каждым циклом обрастает новыми смыслами, как в треке, где один звук заходит в петлю, накапливая гул, и вдруг распадается, как стеклянный мост под ногами. 1~ удар 2~ Биссектриса здесь — это острый, разрезающий звук хай-хэта. Она рассекает ткань естества, вносит тени и изменения. Удар рукой по звезде — это переход от дроби к гулкому басу, где форма звезды становится эхом, знакомым лаем собаки. Текст движется по лунной поверхности, как барабанные щетки по мембране: мягко, но точно. Каждый штрих — намёк на след. отзвук, который исчезнет в вечном сиянии. 3~ Мишень — это центр ритма, вокруг которого выстраивается игра. Холодная рука барабанщика проводит по мембране, вызывая резкие, почти тревожные удары. Зов мишени — это одиночные, акцентированные удары бас-бочки, что дробятся в переливах линий на тарелках. Каждый образ — это пауза между ударами, где листья, небо, солнце касаются мембраны и порождают резонанс. Мишень падает, как жёсткий акцент в брейке, и встаёт, как четкая, хлёсткая рудиментальная дробь. —-> Удар ↔️ касание Целится ↔️ находит ритм Падает ↔️ акцентный брейк Встаёт ↔️ начало нового цикла 4~ эхо 5~ ... 6~ L>заполните паузу<
BY rosamundi 〔✛〕 web-zin
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from it
