На президентских выборах за Путина вбросили как минимум 25% от явки — 22 миллионов голосов. В ходе фальсификаций избирательные комиссии не только рисовали голоса за основного кандидата пачками, но и перекладывали бюллетени из стопок недействительных и Даванкова в стопку Путина. Результат на таких участках — невероятные 89%, 95%, 99% — размывает итоги голосования на честных УИК. Так, в одной только Москве сотни тысяч человек (6,3%) проголосовали против всех, но фальсификаторы украли их голоса. В итоговых протоколах Москвы значатся лишь 83 535 недействительных бюллетеней (1,55%).
Мы не будем вас обманывать и говорить, что это свидетельствует о «страхе» власти или ее неустойчивости. Электоральный процесс в современной России не столько легитимизирует лидера за счет некой «народной воли», сколько показывает послушность и подконтрольность системы. Элитам все равно, сколько из путинских 87,28% были нарисованы. Выборы 15-17 марта показали, что административная вертикаль (от Администрации президента до местной школы) успешно осуществляет гегемонию над госслужащими, местными элитами и бюджетниками. Участки с результатом «99%» — не баг, а фича процесса. Элиты видят: если рисуют открыто, то система работает надежно. Значит, и конфликт внутри правящего класса, на который многие надеялись, не разгорится. Пока что.
На президентских выборах за Путина вбросили как минимум 25% от явки — 22 миллионов голосов. В ходе фальсификаций избирательные комиссии не только рисовали голоса за основного кандидата пачками, но и перекладывали бюллетени из стопок недействительных и Даванкова в стопку Путина. Результат на таких участках — невероятные 89%, 95%, 99% — размывает итоги голосования на честных УИК. Так, в одной только Москве сотни тысяч человек (6,3%) проголосовали против всех, но фальсификаторы украли их голоса. В итоговых протоколах Москвы значатся лишь 83 535 недействительных бюллетеней (1,55%).
Мы не будем вас обманывать и говорить, что это свидетельствует о «страхе» власти или ее неустойчивости. Электоральный процесс в современной России не столько легитимизирует лидера за счет некой «народной воли», сколько показывает послушность и подконтрольность системы. Элитам все равно, сколько из путинских 87,28% были нарисованы. Выборы 15-17 марта показали, что административная вертикаль (от Администрации президента до местной школы) успешно осуществляет гегемонию над госслужащими, местными элитами и бюджетниками. Участки с результатом «99%» — не баг, а фича процесса. Элиты видят: если рисуют открыто, то система работает надежно. Значит, и конфликт внутри правящего класса, на который многие надеялись, не разгорится. Пока что.
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from it
