Мы движемся по скалам ракушек, по фундаменту из стрекоз и песка, влюбленные фланеры, удивленные собственным путешествием, недолговечные тела на этих бренных встречах. Покой часа на тихом полотне земли. Речи без гулкого эха. И сиянье плюща. Мы идем в окружении последних осенних птиц и незримое пламя прошедших лет обжигает кору наших тел. С благодарностью к этому ветру среди дубов, что совсем не молчит. Под нами стелится толща когда-то умерших, осадок ранее светлой пыльцы окаменевшие бабочки, целый рой, под нами кладбище из зерна и камней грунт из нашей любви, наших взглядов и жалоб, глубокое ложе, от которого в вечер весь страх упорхает. Над нами дрожит то, что все еще сопротивляется поражению, над нами мерцает листва и эхо далекого праздника; прежде чем самим рухнуть к истокам, стрижи вспыхивают над нашим домом. Наконец приходит то, что могло бы побороть нашу скорбь, воздух более легкий, чем воздух и свет на вершинах, голос кого-то, кто поминал свою молодость, услышанный, когда приближается ночь, а с ней и бессмысленный грохот войны, пришедший вновь отравить запах полей.
Philippe Jaccottet Перевел с французского Даниил Тютченко
Мы движемся по скалам ракушек, по фундаменту из стрекоз и песка, влюбленные фланеры, удивленные собственным путешествием, недолговечные тела на этих бренных встречах. Покой часа на тихом полотне земли. Речи без гулкого эха. И сиянье плюща. Мы идем в окружении последних осенних птиц и незримое пламя прошедших лет обжигает кору наших тел. С благодарностью к этому ветру среди дубов, что совсем не молчит. Под нами стелится толща когда-то умерших, осадок ранее светлой пыльцы окаменевшие бабочки, целый рой, под нами кладбище из зерна и камней грунт из нашей любви, наших взглядов и жалоб, глубокое ложе, от которого в вечер весь страх упорхает. Над нами дрожит то, что все еще сопротивляется поражению, над нами мерцает листва и эхо далекого праздника; прежде чем самим рухнуть к истокам, стрижи вспыхивают над нашим домом. Наконец приходит то, что могло бы побороть нашу скорбь, воздух более легкий, чем воздух и свет на вершинах, голос кого-то, кто поминал свою молодость, услышанный, когда приближается ночь, а с ней и бессмысленный грохот войны, пришедший вновь отравить запах полей.
Philippe Jaccottet Перевел с французского Даниил Тютченко
BY пиши расширяй
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app.
from it
