Открываем ещё один предзаказ — на дебютный сборник стихов Владимира Кошелева «My blue song и другие песни». По словам Андрея Таврова, в стихах Кошелева приоткрывается новый тип метафоризации, созвучный тому, что происходило в этом плане у метареалистических поэтов, но при этом Кошелев делает шаг в ином направлении. Этот шаг, если поэт сумеет его осмыслить, может стать вполне революционным и взрывным фактором развития поэтического.
ФОТОГРАФИЯ π из поэмы «(P)oem»
Ты стоишь на обратной ж/д, как кораблик в бутылке в ещё большей бутылке стоит. Караваны-лакуны. ЛЭП, как Стрелец, заряжает всем дятлам затылки.
— Где рентген инвертирован? — В акведуке акулы.
На тебе пока нет ничего, кроме клея момента. Лес прочёсан, как связи нейронные на битой витрине. Липнет собака, на деле — заколка к планете, и тени двоих вас хво(статы) — кометы и джинны.
Пунктиры целуются в заячьи губы Лимана. С красного глаза небо рябину склевало.
Торчит уголком из карьера снимок потерянный: Ты ушёл в кругосветку, как в плащик из тёмной материи.
Открываем ещё один предзаказ — на дебютный сборник стихов Владимира Кошелева «My blue song и другие песни». По словам Андрея Таврова, в стихах Кошелева приоткрывается новый тип метафоризации, созвучный тому, что происходило в этом плане у метареалистических поэтов, но при этом Кошелев делает шаг в ином направлении. Этот шаг, если поэт сумеет его осмыслить, может стать вполне революционным и взрывным фактором развития поэтического.
ФОТОГРАФИЯ π из поэмы «(P)oem»
Ты стоишь на обратной ж/д, как кораблик в бутылке в ещё большей бутылке стоит. Караваны-лакуны. ЛЭП, как Стрелец, заряжает всем дятлам затылки.
— Где рентген инвертирован? — В акведуке акулы.
На тебе пока нет ничего, кроме клея момента. Лес прочёсан, как связи нейронные на битой витрине. Липнет собака, на деле — заколка к планете, и тени двоих вас хво(статы) — кометы и джинны.
Пунктиры целуются в заячьи губы Лимана. С красного глаза небо рябину склевало.
Торчит уголком из карьера снимок потерянный: Ты ушёл в кругосветку, как в плащик из тёмной материи.
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups.
from it
