Нефтяная сланцевая революция становится газовой...
...однако хорошего в этом для американского нефтегаза мало: в той же Перми природный газ идет по отрицательным ценам. Поступление попутного газа в сланцевой скважине увеличивается по мере падения давления в пласте. Он начинает давать меньше тяжелых углеводородов и больше легких.
Минэнерго США приводит цифры десятилетней трансформации для трех крупных формаций. Для самой крупного Пермского бассейна за десятилетие доля газа выросла с 34% до 40%, для Баккена с 16% до 33%, для Игл Форд с 37 до 48%.
Это значит, что нефти на сланцевых формациях все меньше, а чтобы ее добыть, надо бурить все больше. И это нужно, чтобы оставаться на текущих уровнях добычи. Особенно интересны эти эксперименты в Перми, где нефтяники вынуждены оплачивать не только гигантские капексы на добычу нефти, но и расходы на утилизацию попутного газа.
Для всей американской экономики это энергетическое благо, а вот для конкретных операторов на месторождениях — финансовая боль.
Нефтяная сланцевая революция становится газовой...
...однако хорошего в этом для американского нефтегаза мало: в той же Перми природный газ идет по отрицательным ценам. Поступление попутного газа в сланцевой скважине увеличивается по мере падения давления в пласте. Он начинает давать меньше тяжелых углеводородов и больше легких.
Минэнерго США приводит цифры десятилетней трансформации для трех крупных формаций. Для самой крупного Пермского бассейна за десятилетие доля газа выросла с 34% до 40%, для Баккена с 16% до 33%, для Игл Форд с 37 до 48%.
Это значит, что нефти на сланцевых формациях все меньше, а чтобы ее добыть, надо бурить все больше. И это нужно, чтобы оставаться на текущих уровнях добычи. Особенно интересны эти эксперименты в Перми, где нефтяники вынуждены оплачивать не только гигантские капексы на добычу нефти, но и расходы на утилизацию попутного газа.
Для всей американской экономики это энергетическое благо, а вот для конкретных операторов на месторождениях — финансовая боль.
"There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from it
