Жительницу Ижевска в суде признали дочерью поэта из Гватемалы.
Женщина обратилась в суд, желая установить факт отцовства. Она рассказала, что является дочерью известного поэта и революционера из Гватемалы, который жил и учился в СССР в 1960-х годах. В то время он встретил маму заявительницы в Ленинграде, где в результате знакомства у них родилась дочь.
По словам ижевчанки, хотя официального брака не было, отец всегда признавал свое отцовство, заботился о ребенке и помогал материально. Позже он вернулся в Гватемалу, но продолжал общаться с матерью девочки, интересуясь ее жизнью. В 1970-х годах его жизнь оборвалась, предположительно, из-за политических репрессий в родной стране.
Ижевчанка в иске указала, что дня нее крайне важно, чтобы факт отцовства был признан, так как каждый ребенок имеет право знать своих родителей. Иначе как в суде это невозможно подтвердить. Суд, изучив представленные доказательства, пришел к выводу, что у женщины достаточно оснований для удовлетворения ее запроса.
Жительницу Ижевска в суде признали дочерью поэта из Гватемалы.
Женщина обратилась в суд, желая установить факт отцовства. Она рассказала, что является дочерью известного поэта и революционера из Гватемалы, который жил и учился в СССР в 1960-х годах. В то время он встретил маму заявительницы в Ленинграде, где в результате знакомства у них родилась дочь.
По словам ижевчанки, хотя официального брака не было, отец всегда признавал свое отцовство, заботился о ребенке и помогал материально. Позже он вернулся в Гватемалу, но продолжал общаться с матерью девочки, интересуясь ее жизнью. В 1970-х годах его жизнь оборвалась, предположительно, из-за политических репрессий в родной стране.
Ижевчанка в иске указала, что дня нее крайне важно, чтобы факт отцовства был признан, так как каждый ребенок имеет право знать своих родителей. Иначе как в суде это невозможно подтвердить. Суд, изучив представленные доказательства, пришел к выводу, что у женщины достаточно оснований для удовлетворения ее запроса.
The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels.
from it
