Хороший правовед — до первого испытания практикой: продолжая тему госпошлин #ликбез
Споры юристов по поводу размера госпошлин — важный социальный маркер. Он очень хорошо показывает, как все научные степени и маскировка учёностью разбиваются об обыкновенный инфантилизм.
Первое, чему учит юридическая наука — этот системное мышление: все правовые процессы находятся во взаимосвязи. Стоит подвинуть один бегунок, как автоматически сдвигаются и другие, потому что не существуют изолированно.
Сторонники высоких госпошлин совершают именно такую ошибку — системную и отчасти методологическую, когда говорят, что высокий размер пошлин приведёт к росту медиации и других альтернативных способов разрешения споров.
Любые институты не существуют изолированно. Для того, чтобы институты работали, нужна институциональная среда — совокупность правил, в том числе поведенческих, норм и процедур, культурных особенностей, которые регулируют социальную жизнь и взаимодействие людей.
Иными словами, чтобы заработал институт медиации, следовало бы создать целую систему стимулов обращения к ней со стороны граждан и бизнеса, то есть подготовить институциональную среду. Без таких условий сама по себе медиация не заработает: один лишь дорогой суд (в буквальном смысле) — это не стимул к медиации.
Говоря ещё проще: в праве, как и в живом организме, нельзя удалить какой-то орган, не создав равноценную и самостоятельную замену. Правительственный законопроект о высоких пошлинах вообще никакой медиации и её реформы не предусматривает. Ровно как и каких-либо стимулов или изменений «правил игры».
А это ведь база любой реформы.
Так вот, скажи мне, дорогой коллега, с каких пор в вопросе госпошлин ты променял мудрость на безумие?
Хороший правовед — до первого испытания практикой: продолжая тему госпошлин #ликбез
Споры юристов по поводу размера госпошлин — важный социальный маркер. Он очень хорошо показывает, как все научные степени и маскировка учёностью разбиваются об обыкновенный инфантилизм.
Первое, чему учит юридическая наука — этот системное мышление: все правовые процессы находятся во взаимосвязи. Стоит подвинуть один бегунок, как автоматически сдвигаются и другие, потому что не существуют изолированно.
Сторонники высоких госпошлин совершают именно такую ошибку — системную и отчасти методологическую, когда говорят, что высокий размер пошлин приведёт к росту медиации и других альтернативных способов разрешения споров.
Любые институты не существуют изолированно. Для того, чтобы институты работали, нужна институциональная среда — совокупность правил, в том числе поведенческих, норм и процедур, культурных особенностей, которые регулируют социальную жизнь и взаимодействие людей.
Иными словами, чтобы заработал институт медиации, следовало бы создать целую систему стимулов обращения к ней со стороны граждан и бизнеса, то есть подготовить институциональную среду. Без таких условий сама по себе медиация не заработает: один лишь дорогой суд (в буквальном смысле) — это не стимул к медиации.
Говоря ещё проще: в праве, как и в живом организме, нельзя удалить какой-то орган, не создав равноценную и самостоятельную замену. Правительственный законопроект о высоких пошлинах вообще никакой медиации и её реформы не предусматривает. Ровно как и каких-либо стимулов или изменений «правил игры».
А это ведь база любой реформы.
Так вот, скажи мне, дорогой коллега, с каких пор в вопросе госпошлин ты променял мудрость на безумие?
The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips.
from it
