прочитал с утра "Воду и ответ" Евгении Сусловой. большей частью непроницаемый для меня текст, но это был очень красивый опыт хождения по словам. послесловие сунгатова помогает немножко разобраться: это роман в стихах про то, как знание рождается из любви.
мне оч понравились те куски, к которым я смог вообще рилейтнуться, про кибернетическое измерение близостей, сама вообще вот эта ниточка где человекомашины разглядывают путь к интимости за мутным стеклом событий. пока не прочитал послесловие, думал что это текст о том, как язык коллапсирует на границе с любовью, но там более мощные идеи конечно посажены.
никита пишет (справедливо абсолютно) что это не та книга, которую можно прочитать разом, что надо медитировать над каждый куском, не читать, а проживать, выращивая свой опыт через расщелины в этом суперплотном тексте. но я прочитал за один присест, потому что люблю закрывать книжки так же как открывать. но мне действительно кажется, что это только по инерции производственных и дистрибуционных процессов называют поэтическим текстом, я лично его проходил как будто разучивал танец. ну и да, опять же сунгатов правильно пишет, что это текст, через который просвечивает война.
прочитал с утра "Воду и ответ" Евгении Сусловой. большей частью непроницаемый для меня текст, но это был очень красивый опыт хождения по словам. послесловие сунгатова помогает немножко разобраться: это роман в стихах про то, как знание рождается из любви.
мне оч понравились те куски, к которым я смог вообще рилейтнуться, про кибернетическое измерение близостей, сама вообще вот эта ниточка где человекомашины разглядывают путь к интимости за мутным стеклом событий. пока не прочитал послесловие, думал что это текст о том, как язык коллапсирует на границе с любовью, но там более мощные идеи конечно посажены.
никита пишет (справедливо абсолютно) что это не та книга, которую можно прочитать разом, что надо медитировать над каждый куском, не читать, а проживать, выращивая свой опыт через расщелины в этом суперплотном тексте. но я прочитал за один присест, потому что люблю закрывать книжки так же как открывать. но мне действительно кажется, что это только по инерции производственных и дистрибуционных процессов называют поэтическим текстом, я лично его проходил как будто разучивал танец. ну и да, опять же сунгатов правильно пишет, что это текст, через который просвечивает война.
Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from it
