AnthropoLOGS

​​Внимание, Сергей Толстов (тогда директор Института Этнографии) изобретает внутреннюю колонизацию, выступая на VI-м Международном конгрессе антропологов и этнографов в Париже 1960 года:

В России, развивавшейся с XVI в. как феодальная многонациональная Империя, оснований для этого противопоставления по существу не было. Положение русского народа — я имею в виду его основную массу — весьма мало отличалось от положения народов национальных окраин империи. Нередко оно было даже более тяжелым, особенно во времена крепостного права, когда, например, в XVIII в., многие русские поселенцы Сибири стремились уравнять себя в правах с так называемыми инодцами, причисляя себя к категории «ясашных», т.е. обложенных только специальным натуральным налогом, значительно меньшим многочисленных феодальных податей и повинностей, которые несли русские крестьяне. В соответствии с этим прогрессивная русская интеллигенция начала XIX в. не видела разницы в подходе к своему собственному народу и к другим народам Российской империи.

(Советская этнография, № 6, 1960)

Собственно, так ⬆ Сергей Павлович объясняет отсутствие разграничения в дореволюционной и советской этнографии на изучение "своего" народа и "колониальных" народов, как это было принято в Европе. На самом деле, главная причина, конечно, была в отсутствие географического разрыва: если немецкий учёный, изучающий готтентотов, должен был уплыть от Германии на тысячи километров, а немецкий учёный, изучающий народные немецкие традиции, всего лишь доехать до предгорий Альп, то в России такого не было, русские крестьяне и инородцы могли жить черезполосно, соответственно, не было условий для дискурсивного и методологического разрыва. Впрочем, это же было причиной, почему в России не сложилось чёткой границы между метрополией и колониями, как и чёткого представления об этих понятиях в принципе.

#внукол

Фото: Сергей Толстов на раскопках Хорезмской экспедиции.

www.group-telegram.com/jp/AnthropoLOGS.com/4536

1.5K viewsedited  Sep 30 at 14:26

​​Внимание, Сергей Толстов (тогда директор Института Этнографии) изобретает внутреннюю колонизацию, выступая на VI-м Международном конгрессе антропологов и этнографов в Париже 1960 года:

В России, развивавшейся с XVI в. как феодальная многонациональная Империя, оснований для этого противопоставления по существу не было. Положение русского народа — я имею в виду его основную массу — весьма мало отличалось от положения народов национальных окраин империи. Нередко оно было даже более тяжелым, особенно во времена крепостного права, когда, например, в XVIII в., многие русские поселенцы Сибири стремились уравнять себя в правах с так называемыми инодцами, причисляя себя к категории «ясашных», т.е. обложенных только специальным натуральным налогом, значительно меньшим многочисленных феодальных податей и повинностей, которые несли русские крестьяне. В соответствии с этим прогрессивная русская интеллигенция начала XIX в. не видела разницы в подходе к своему собственному народу и к другим народам Российской империи.

(Советская этнография, № 6, 1960)

Собственно, так ⬆ Сергей Павлович объясняет отсутствие разграничения в дореволюционной и советской этнографии на изучение "своего" народа и "колониальных" народов, как это было принято в Европе. На самом деле, главная причина, конечно, была в отсутствие географического разрыва: если немецкий учёный, изучающий готтентотов, должен был уплыть от Германии на тысячи километров, а немецкий учёный, изучающий народные немецкие традиции, всего лишь доехать до предгорий Альп, то в России такого не было, русские крестьяне и инородцы могли жить черезполосно, соответственно, не было условий для дискурсивного и методологического разрыва. Впрочем, это же было причиной, почему в России не сложилось чёткой границы между метрополией и колониями, как и чёткого представления об этих понятиях в принципе.

#внукол

Фото: Сергей Толстов на раскопках Хорезмской экспедиции.

BY AnthropoLOGS