Почему талибы интереснее «картонной диктатуры» Путина и при чём тут Иркутск. Эксклюзивное интервью с востоковедом Русланом Сулеймановым.
Руслан Сулейманов — эксперт по Ближнему Востоку, даёт комментарии для крупных мировых изданий от The Washington Post до CNN. А родился он в Иркутске, в семье мигранта из Азербайджана. Его отец приехал в Сибирь на заработки в начале 90-х. Уже потом Руслан окончил факультет мировой политики МГУ, выучил семь языков, работал в ТАСС и уволился после начала войны в знак протеста.
Сейчас он живёт в Азербайджане и один из немногих, кто ездит на Ближний Восток, чтобы брать интервью у лидеров Талибана. Он убеждён: чтобы изучать Ближний Восток, надо там бывать, надо разговаривать с людьми и слушать их.
Для него это более захватывающе, чем разговаривать с российской властью, например, с Путиным или губернатором Иркутской области Кобзевым. По мнению Сулейманова, талибы, в отличие от российских политиков, хотя бы верят в то, что говорят и поэтому они интереснее.
Кобзеву Руслан однажды написал комментарий в VK, и тот предложил созвониться. Как прошёл этот разговор, о чём говорят талибы и почему Иркутск до сих пор снится востоковеду Сулейманову, читайте в интервью, которое он дал Карине Прониной.
Почему талибы интереснее «картонной диктатуры» Путина и при чём тут Иркутск. Эксклюзивное интервью с востоковедом Русланом Сулеймановым.
Руслан Сулейманов — эксперт по Ближнему Востоку, даёт комментарии для крупных мировых изданий от The Washington Post до CNN. А родился он в Иркутске, в семье мигранта из Азербайджана. Его отец приехал в Сибирь на заработки в начале 90-х. Уже потом Руслан окончил факультет мировой политики МГУ, выучил семь языков, работал в ТАСС и уволился после начала войны в знак протеста.
Сейчас он живёт в Азербайджане и один из немногих, кто ездит на Ближний Восток, чтобы брать интервью у лидеров Талибана. Он убеждён: чтобы изучать Ближний Восток, надо там бывать, надо разговаривать с людьми и слушать их.
Для него это более захватывающе, чем разговаривать с российской властью, например, с Путиным или губернатором Иркутской области Кобзевым. По мнению Сулейманова, талибы, в отличие от российских политиков, хотя бы верят в то, что говорят и поэтому они интереснее.
Кобзеву Руслан однажды написал комментарий в VK, и тот предложил созвониться. Как прошёл этот разговор, о чём говорят талибы и почему Иркутск до сих пор снится востоковеду Сулейманову, читайте в интервью, которое он дал Карине Прониной.
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from jp
