Bilgin_RUS

​​Коридорные войны
Два иранских «К»: Каспий и Красное море

Раз уж мы ранее затронули тему стратегической ситуации на Каспии (в связи с украинским ударом по главной базе Каспийской военной флотилии), то представляется целесообразным развить эту тему. Напомним, что, по нашему мнению, прецедент переноса военных операций российско-украинской войны на Каспийский театр (которое, вероятно, будет продолжено) и военно-политическое взаимодействие Москвы и Тегерана, объективно формируют определенные риски для региона.  

Иран, оказавшийся в условиях жестких международных санкций после революции 1979 г., за этот период концептуально сформировал и воплотил, практически, уникальную доктрину асимметричной морской войны. Ее генезис пришелся на ирано-иракский конфликт 1980-х гг., когда иранские военно-морские силы не только поставили под угрозу судоходство в Персидском Заливе – ключевом источнике поставок энергоносителей на мировой рынок – но и неоднократно бросали вызов ВМС США, обеспечивавшим их безопасность и бесперебойность. В последующем, Иран развил наработанный опыт, а также нарастил техническое содержание своего военно-морского потенциала, за счет поставок современных вооружений из Китая и Северной Кореи. Этот потенциал был еще более усовершенствован в ходе иранских экспедиционных войн и гибридных операций в регионе «Большого Ближнего Востока», начиная с 2000-х годов. Но они лишь явились разминкой перед настоящим делом, в полную силу выстрелившем в Красном море.

После начала гражданской войны и распада Йемена в 2011 г., Иран инвестировал ресурсы в наращивание военного потенциала своего регионального союзника – шиитского военизированного религиозно-политического движения «Ансаралла», более известного под обобщенным названием «хуситы». По мере наращивания технических возможностей и обучения личного состава, хуситы постепенно активизировали беспокоящие действия в акваториях Баб-эль-Мандебского пролива, а также Красного и Аравийского морей, прилегающих к их зоне территориального контроля в Йемене. Эти действия в целом носили единичный, избирательный характер и в основном были направлены против кораблей военно-морских сил США и их союзников (с частичным успехом).

Вооруженный конфликт в секторе Газа, развернувшийся осенью 2023 г., вылился в прокси-войну между Ираном и Израилем. Именно в этот момент Тегеран и активировал «региональную мину» в виде движения «Ансаралла». Военно-морские силы хуситовприступили к ракетным ударам и роевым набеговым действиям на судоходные коммуникации в зоне их контроля, с применением всего того самого арсенала, который им создал Иран. В ход пошло все, что имеется в распоряжении: противокорабельные баллистические и крылатые ракеты берегового базирования, беспилотные летательные аппараты («дроны-камикадзе»), безэкипажныевзрывающиеся катера, и даже морские мины. Кампания хуситов по срыву международного судоходства, по состоянию на текущий момент, продолжается уже ровно год, общее число атак превысило 130, превратив кризис из сенсации в обыденность. Меры противодействия, предпринимаемые военными силами западной коалиции, носят в целом пассивно-оборонительный характер.

Вся эта драма происходит на одном из самых оживленных перекрестков глобальной логистики, обеспечивающим морскую связность Азии и Европы. По разным данным, через него реализуется от 10 до 15 процентов оборота мировой торговли и до 30 процентов мирового объема контейнерных перевозок. Из-за возникшего риска и резкого роста страховых ставок, операторы судоходных компаний вынуждены частично переориентироваться на альтернативные морские маршруты (в основном, вокруг Африки), а экспортеры и импортеры – пересматривать свои логистические опции.

Кумулятивный объем понесенных убытков – не от прямого физического ущерба, а от деформации цепочек поставок – уже исчисляются миллиардами. Налицо – классический пример асимметричной кампании, когда относительно небольшие инвестиции через проекцию неортодоксальных доктринальных подходов и военно-морских технических средств генерируют стратегический результат.
Вернемся на Каспий.

www.group-telegram.com/jp/Bilgin_RUS.com/55

2.0K viewsNov 13 at 15:57

​​Коридорные войны
Два иранских «К»: Каспий и Красное море

Раз уж мы ранее затронули тему стратегической ситуации на Каспии (в связи с украинским ударом по главной базе Каспийской военной флотилии), то представляется целесообразным развить эту тему. Напомним, что, по нашему мнению, прецедент переноса военных операций российско-украинской войны на Каспийский театр (которое, вероятно, будет продолжено) и военно-политическое взаимодействие Москвы и Тегерана, объективно формируют определенные риски для региона.  

Иран, оказавшийся в условиях жестких международных санкций после революции 1979 г., за этот период концептуально сформировал и воплотил, практически, уникальную доктрину асимметричной морской войны. Ее генезис пришелся на ирано-иракский конфликт 1980-х гг., когда иранские военно-морские силы не только поставили под угрозу судоходство в Персидском Заливе – ключевом источнике поставок энергоносителей на мировой рынок – но и неоднократно бросали вызов ВМС США, обеспечивавшим их безопасность и бесперебойность. В последующем, Иран развил наработанный опыт, а также нарастил техническое содержание своего военно-морского потенциала, за счет поставок современных вооружений из Китая и Северной Кореи. Этот потенциал был еще более усовершенствован в ходе иранских экспедиционных войн и гибридных операций в регионе «Большого Ближнего Востока», начиная с 2000-х годов. Но они лишь явились разминкой перед настоящим делом, в полную силу выстрелившем в Красном море.

После начала гражданской войны и распада Йемена в 2011 г., Иран инвестировал ресурсы в наращивание военного потенциала своего регионального союзника – шиитского военизированного религиозно-политического движения «Ансаралла», более известного под обобщенным названием «хуситы». По мере наращивания технических возможностей и обучения личного состава, хуситы постепенно активизировали беспокоящие действия в акваториях Баб-эль-Мандебского пролива, а также Красного и Аравийского морей, прилегающих к их зоне территориального контроля в Йемене. Эти действия в целом носили единичный, избирательный характер и в основном были направлены против кораблей военно-морских сил США и их союзников (с частичным успехом).

Вооруженный конфликт в секторе Газа, развернувшийся осенью 2023 г., вылился в прокси-войну между Ираном и Израилем. Именно в этот момент Тегеран и активировал «региональную мину» в виде движения «Ансаралла». Военно-морские силы хуситовприступили к ракетным ударам и роевым набеговым действиям на судоходные коммуникации в зоне их контроля, с применением всего того самого арсенала, который им создал Иран. В ход пошло все, что имеется в распоряжении: противокорабельные баллистические и крылатые ракеты берегового базирования, беспилотные летательные аппараты («дроны-камикадзе»), безэкипажныевзрывающиеся катера, и даже морские мины. Кампания хуситов по срыву международного судоходства, по состоянию на текущий момент, продолжается уже ровно год, общее число атак превысило 130, превратив кризис из сенсации в обыденность. Меры противодействия, предпринимаемые военными силами западной коалиции, носят в целом пассивно-оборонительный характер.

Вся эта драма происходит на одном из самых оживленных перекрестков глобальной логистики, обеспечивающим морскую связность Азии и Европы. По разным данным, через него реализуется от 10 до 15 процентов оборота мировой торговли и до 30 процентов мирового объема контейнерных перевозок. Из-за возникшего риска и резкого роста страховых ставок, операторы судоходных компаний вынуждены частично переориентироваться на альтернативные морские маршруты (в основном, вокруг Африки), а экспортеры и импортеры – пересматривать свои логистические опции.

Кумулятивный объем понесенных убытков – не от прямого физического ущерба, а от деформации цепочек поставок – уже исчисляются миллиардами. Налицо – классический пример асимметричной кампании, когда относительно небольшие инвестиции через проекцию неортодоксальных доктринальных подходов и военно-морских технических средств генерируют стратегический результат.
Вернемся на Каспий.

BY Bilgin_RUS