Notice: file_put_contents(): Write of 1626 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 12288 of 13914 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Bunin & Co | Telegram Webview: BuninCo/4513 -
2024-й – год возвращения Трампа и успеха Марин Ле Пен на европейских выборах (а на парламентских ее остановили, только используя двухтуровую мажоритарную систему и «республиканскую мобилизацию»). Президентом Румынии чуть было не стал аутсайдер Кэлин Джорджеску, привлекший внимание избирателей своими мини-проповедями в Tik Tok. На выборах в Австрии первое место заняла Австрийская партия свободы, оправившаяся от скандала 2019 года, который, казалось, должен был обрушить ее репутацию – и ее системным оппонентам приходится договариваться о создании компромиссного и потенциально неустойчивого коалиционного правительства. «Альтернатива для Германии» претендует на твердое второе место на досрочных выборах, которые состоятся в 2025 году после развала «светофорной» коалиции Олафа Шольца – несмотря на то, что партия сохраняет свой правый радикализм, от которого усиленно дистанцируется Ле Пен.
Социально-экономические и политические причины лежат на поверхности. Тема миграции сохраняет свою актуальность и болезненность, потому что связана с проблемами и безопасности, и идентичности, и экономики. Люди принимают электоральные решения, основываясь не на статистике и мнениях экспертов, а на собственных эмпирических впечатлениях. Убийство, совершенное мигрантом, «чужаком», воспринимается болезненнее, чем аналогичное преступление, совершенное «своим». Численность мигрантов люди определяют визуально, сравнивая с воспоминаниями своего детства – и поэтому завышают ее по сравнению со статистикой. Раздражение вызывают как работающие («отбирают наши рабочие места»), так и неработающие («живут на наши налоги») мигранты.
К теме миграции добавилась инфляция, как последствие «вертолетных денег», направленных на спасение экономики и бизнесов во время пандемии. Инфляция прямо повлияла и на благополучие, и на самоощущение среднего класса. Парадокс, но демократы в США проиграли при экономическом росте – но цены на бензин и продукты оказались значимее. Перед выборами инфляцию удалось снизить, но это не помогло – люди с ностальгией вспоминали о допандемийных временах, которые связывались с Трампом.
Но, возможно, дело не только в этом. Системные политики выглядят слишком осторожными, минимизирующими любые риски для собственной репутации. Стоит сказать что-то не совсем политкорректное – и тут же активисты потребуют отставки с предварительным покаянием, а в Интернете развернут негативную кампанию. На самом деле речь идет обычно о небольшом проценте избирателей, но для левоцентристских политиков это важно, потому что во внутрипартийных процессах (в том числе праймериз) позиция таких активистов имеет значение. А правоцентристы нередко опасаются выглядеть фанатиками (bigot) и реакционерами. Их на республиканских партийных праймериз в США теснят трамписты – а в Европе на выборах несистемные крайне правые.
Интересно, что неприятие новой политкорректности способствует «поправению» части современного бизнеса. Четверть века назад в США все было просто – за республиканцев «старые деньги», связанные с нефтью и недвижимостью – за демократов «новые», работающие в высокотехнологичных отраслях, за которыми будущее. Сейчас Илон Маск стал одним из символов трампизма – и процесс перехода на сторону республиканцев затронул и ряд других нетипичных для этой партии игроков. Им, как и большинству людей, не нравится полицейское насилие, но и Флойд не является для них святым. А в вопросе о правах меньшинств им хотелось бы остановиться где-то на уровне десятилетней давности, как Джоан Роулинг, не идя дальше.
Означает ли все это, что речь идет о долгосрочном процессе? Здесь можно вспомнить отложенную реакцию на 1968 год, когда 1980-е стали временем Рейгана и Тэтчер. А в 1990-е пришло новое поколение политиков, символами которого были Клинтон и Блэр. Так что в конкурентной политике нет ничего постоянного (вспомним, как еще в 2022 году на промежуточных выборах в США демократы успешно «отыграли» тему абортов). Запросы общества меняются, и побеждает тот, кто успешнее на них реагирует.
2024-й – год возвращения Трампа и успеха Марин Ле Пен на европейских выборах (а на парламентских ее остановили, только используя двухтуровую мажоритарную систему и «республиканскую мобилизацию»). Президентом Румынии чуть было не стал аутсайдер Кэлин Джорджеску, привлекший внимание избирателей своими мини-проповедями в Tik Tok. На выборах в Австрии первое место заняла Австрийская партия свободы, оправившаяся от скандала 2019 года, который, казалось, должен был обрушить ее репутацию – и ее системным оппонентам приходится договариваться о создании компромиссного и потенциально неустойчивого коалиционного правительства. «Альтернатива для Германии» претендует на твердое второе место на досрочных выборах, которые состоятся в 2025 году после развала «светофорной» коалиции Олафа Шольца – несмотря на то, что партия сохраняет свой правый радикализм, от которого усиленно дистанцируется Ле Пен.
Социально-экономические и политические причины лежат на поверхности. Тема миграции сохраняет свою актуальность и болезненность, потому что связана с проблемами и безопасности, и идентичности, и экономики. Люди принимают электоральные решения, основываясь не на статистике и мнениях экспертов, а на собственных эмпирических впечатлениях. Убийство, совершенное мигрантом, «чужаком», воспринимается болезненнее, чем аналогичное преступление, совершенное «своим». Численность мигрантов люди определяют визуально, сравнивая с воспоминаниями своего детства – и поэтому завышают ее по сравнению со статистикой. Раздражение вызывают как работающие («отбирают наши рабочие места»), так и неработающие («живут на наши налоги») мигранты.
К теме миграции добавилась инфляция, как последствие «вертолетных денег», направленных на спасение экономики и бизнесов во время пандемии. Инфляция прямо повлияла и на благополучие, и на самоощущение среднего класса. Парадокс, но демократы в США проиграли при экономическом росте – но цены на бензин и продукты оказались значимее. Перед выборами инфляцию удалось снизить, но это не помогло – люди с ностальгией вспоминали о допандемийных временах, которые связывались с Трампом.
Но, возможно, дело не только в этом. Системные политики выглядят слишком осторожными, минимизирующими любые риски для собственной репутации. Стоит сказать что-то не совсем политкорректное – и тут же активисты потребуют отставки с предварительным покаянием, а в Интернете развернут негативную кампанию. На самом деле речь идет обычно о небольшом проценте избирателей, но для левоцентристских политиков это важно, потому что во внутрипартийных процессах (в том числе праймериз) позиция таких активистов имеет значение. А правоцентристы нередко опасаются выглядеть фанатиками (bigot) и реакционерами. Их на республиканских партийных праймериз в США теснят трамписты – а в Европе на выборах несистемные крайне правые.
Интересно, что неприятие новой политкорректности способствует «поправению» части современного бизнеса. Четверть века назад в США все было просто – за республиканцев «старые деньги», связанные с нефтью и недвижимостью – за демократов «новые», работающие в высокотехнологичных отраслях, за которыми будущее. Сейчас Илон Маск стал одним из символов трампизма – и процесс перехода на сторону республиканцев затронул и ряд других нетипичных для этой партии игроков. Им, как и большинству людей, не нравится полицейское насилие, но и Флойд не является для них святым. А в вопросе о правах меньшинств им хотелось бы остановиться где-то на уровне десятилетней давности, как Джоан Роулинг, не идя дальше.
Означает ли все это, что речь идет о долгосрочном процессе? Здесь можно вспомнить отложенную реакцию на 1968 год, когда 1980-е стали временем Рейгана и Тэтчер. А в 1990-е пришло новое поколение политиков, символами которого были Клинтон и Блэр. Так что в конкурентной политике нет ничего постоянного (вспомним, как еще в 2022 году на промежуточных выборах в США демократы успешно «отыграли» тему абортов). Запросы общества меняются, и побеждает тот, кто успешнее на них реагирует.
Алексей Макаркин
BY Bunin & Co
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips.
from jp
