В преддверии Рождества я неожиданно часто вспоминаю фильмЖана Кокто «Красавица и чудовище» (1946), хотя обычно он не занимает моих мыслей. Картина является примером поэтического реализма, характерного для французского кинематографа 1930–40-х годов, и отличавшегося общностью художественных приемов при отсутствии строгой стилистической системы. Представителями этого направления были, среди прочих, Превер, Ренуар, Виго, Дювивье, Беккер и Карне. Лично я считаю, что французское кино достигло своего пика именно в этот период, в отличие от последующей «новой волны», которую, на мой взгляд, смотреть совершенно невозможно. По словам Кокто, он адаптировал сказку, поскольку она соответствовала его личной мифологии, привлекая его «правдивостью» и потенциалом для «ирреального реализма», или, как он говорил, «сна наяву» (определение кино). В фильме контрастируют барочная декоративность и ужас замка Чудовища (вдохновленная гравюрами Доре и снятого в Аркашонской лагуне) и обыденность дома Белль (отражающая стиль Вермеера).
В преддверии Рождества я неожиданно часто вспоминаю фильмЖана Кокто «Красавица и чудовище» (1946), хотя обычно он не занимает моих мыслей. Картина является примером поэтического реализма, характерного для французского кинематографа 1930–40-х годов, и отличавшегося общностью художественных приемов при отсутствии строгой стилистической системы. Представителями этого направления были, среди прочих, Превер, Ренуар, Виго, Дювивье, Беккер и Карне. Лично я считаю, что французское кино достигло своего пика именно в этот период, в отличие от последующей «новой волны», которую, на мой взгляд, смотреть совершенно невозможно. По словам Кокто, он адаптировал сказку, поскольку она соответствовала его личной мифологии, привлекая его «правдивостью» и потенциалом для «ирреального реализма», или, как он говорил, «сна наяву» (определение кино). В фильме контрастируют барочная декоративность и ужас замка Чудовища (вдохновленная гравюрами Доре и снятого в Аркашонской лагуне) и обыденность дома Белль (отражающая стиль Вермеера).
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app.
from jp
