В Украине главе российского Духовного управления мусульман Крыма дали 12 лет тюрьмы. Аблаев входил в руководство Меджлиса крымскотатарского народа, который в РФ объявлен экстремистским. Для кого-то неожиданно в 2015 г. он перерегистрировал муфтият по законам РФ. При этом полномасштабную интервенцию в Украину публично поддержал только в сентябре 22го, полгода спустя с ее начала. В Киеве с 2016го действует другое ДУМ полуострова под руководством Рустемова. Понятно, это странная формальность как любой заочный приговор. Интересно то, что дело дошло до российского «официального мусульманского духовенства», которое считает, что никто их всерьез не воспринимает и ответственности за свои решения от них не ждет в принципе. «Религиозные деятели» идут по жизни с уверенностью, что виртуозно овладели технологией «работать под дурака» (считая это древнейшей татарской мудростью), и поэтому смогут проскочить сквозь всех больших людей и все стрёмные процессы. «С понтом под зонтом» остаться сухими под любым дождем. Аблаев уже сказал, что его судили прям сами «заокеанские кураторы». А для коллег по цеху в России его казус - совсем не то, чтобы «первый пошел».
В Украине главе российского Духовного управления мусульман Крыма дали 12 лет тюрьмы. Аблаев входил в руководство Меджлиса крымскотатарского народа, который в РФ объявлен экстремистским. Для кого-то неожиданно в 2015 г. он перерегистрировал муфтият по законам РФ. При этом полномасштабную интервенцию в Украину публично поддержал только в сентябре 22го, полгода спустя с ее начала. В Киеве с 2016го действует другое ДУМ полуострова под руководством Рустемова. Понятно, это странная формальность как любой заочный приговор. Интересно то, что дело дошло до российского «официального мусульманского духовенства», которое считает, что никто их всерьез не воспринимает и ответственности за свои решения от них не ждет в принципе. «Религиозные деятели» идут по жизни с уверенностью, что виртуозно овладели технологией «работать под дурака» (считая это древнейшей татарской мудростью), и поэтому смогут проскочить сквозь всех больших людей и все стрёмные процессы. «С понтом под зонтом» остаться сухими под любым дождем. Аблаев уже сказал, что его судили прям сами «заокеанские кураторы». А для коллег по цеху в России его казус - совсем не то, чтобы «первый пошел».
Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from jp
