Ко Дню города - работы художников Санкт-Петербурга.
Петербург на этих картинах - классический и настоящий, привычный и неожиданный, как сейчас - яркий, и как всегда - современный.
1-4,7 Артём Тихонов 5 - Юлия Булгакова 6 - Илья Овсянников 8 - Татьяна Мацик 9 - Мария Сивунова 10 - Борис Борщ
Петербург на этих картинах - классический и настоящий, привычный и неожиданный, как сейчас - яркий, и как всегда - современный.
1-4,7 Артём Тихонов 5 - Юлия Булгакова 6 - Илья Овсянников 8 - Татьяна Мацик 9 - Мария Сивунова 10 - Борис Борщ
В обсуждениях недавно затронули тему незавершенности образа дореволюционного "блистательного Санкт-Петербурга", оказавшегося как-будто брошенным на самом взлёте модерна и неоклассицизма. Застигнутый врасплох конструктивизмом с новой плеядой архитекторов, он выпал из клуба триумфаторов, не успев создать свой северный ар-деко.
Кажется, что “несбывшийся Петербург" можно увидеть не в нереализованных заказных (и в основном чудовищных) проектах, но в работах бывших петербургских архитекторов в эмиграции.
Говорят, что изгнанник никогда не расстаётся со своим домом вполне, но всю жизнь стремится воспроизвести его на новом месте. Архитекторы же, как профессионалы, не воспроизводят, а бесконечно создают свой идеальный дом и город.
На фото рисунки-визуализации, конкурсные работы, архитектурные фантазии мастера петербургского северного модерна, Николая Васильева (1875, Санкт-Петербург -1958, Нью-Йорк)
Фотографии из книги
В. Г. Лисовского и Р. М. Гашо "Николай Васильев”. 2011, "Коло".
Кажется, что “несбывшийся Петербург" можно увидеть не в нереализованных заказных (и в основном чудовищных) проектах, но в работах бывших петербургских архитекторов в эмиграции.
Говорят, что изгнанник никогда не расстаётся со своим домом вполне, но всю жизнь стремится воспроизвести его на новом месте. Архитекторы же, как профессионалы, не воспроизводят, а бесконечно создают свой идеальный дом и город.
На фото рисунки-визуализации, конкурсные работы, архитектурные фантазии мастера петербургского северного модерна, Николая Васильева (1875, Санкт-Петербург -1958, Нью-Йорк)
Фотографии из книги
В. Г. Лисовского и Р. М. Гашо "Николай Васильев”. 2011, "Коло".
Интересно, что самой значимой постройкой Николая Васильева в Петербурге стало здание, которое по сей день изумляет гостей города и жителей:
Санкт-Петербургская соборная мечеть (до XXI века - крупнейшая в Европе), построенная Васильевым, создала ансамбль, звучащий в неожиданном единстве с собором Петропавловки, классическими видами набережных и появившимися на Петроградской особняками знати в новомодном стиле модерн.
В контрастном и необычном сочетании - серого “скального” грубо колотого гранита - который держит лазурный купол и вершины минаретов и раскрывает сталактитовый портал с затейливой майоликой, мне кажется заключено самое "говорящее" свидетельство о стиле и культуре Петербурга начала ХХ века. Отмечу, что переполох всё-же поднялся в среде интеллигенции, обеспокоенной искажениями, вносимыми в “традиционный классический облик” города, и который был погашен “высочайшим утверждением”.
Сейчас удивляет, что такое заметное здание игнорировалось всеми советскими архитектурными изданиями и путеводителями, несмотря на декларируемую советскую “мультикультурность”. Я до сих пор замечаю изумленных туристов, вдруг обнаруживших мечеть невдалеке от Петропавловской крепости.
Когда в 1907 году, спустя 109 лет после первого прошения мусульман столицы о строительстве мечети (в 1798), было получено разрешение на участок и строительство, и объявлен архитектурный конкурс, Николай Васильев подал сразу два проекта, и разделил между собой первую и вторую премии. Первый проект - “Тимур”, с двумя минаретами и стрельчатыми арками - был в большей степени приближен к прототипам Средней Азии и вдохновлён мавзолеем Тамерлана в Самаркаде, а второй, ассиметричный, “Арабески” - выполнен в свободной композиции, но с более суровым основанием. В итоге Васильев объединил и переработал два проекта.
Майолика мечети, звучащая в ней главной темой, выполнялась петербургскими керамистами по воссозданной средневековой технологии и классическим образцам, изученным художниками в Туркестане.
В связи с Первой мировой и дальнейшими событиями мечеть была закончена только в 1920 году.
Полностью реализованным свой проект Николай Васильев так и не увидел, а в чудом спасенной части его выброшенного нью-йоркского архива сохранилась акварель с видом мечети, выполненная по памяти, уже нетвердой рукой.
Санкт-Петербургская соборная мечеть (до XXI века - крупнейшая в Европе), построенная Васильевым, создала ансамбль, звучащий в неожиданном единстве с собором Петропавловки, классическими видами набережных и появившимися на Петроградской особняками знати в новомодном стиле модерн.
В контрастном и необычном сочетании - серого “скального” грубо колотого гранита - который держит лазурный купол и вершины минаретов и раскрывает сталактитовый портал с затейливой майоликой, мне кажется заключено самое "говорящее" свидетельство о стиле и культуре Петербурга начала ХХ века. Отмечу, что переполох всё-же поднялся в среде интеллигенции, обеспокоенной искажениями, вносимыми в “традиционный классический облик” города, и который был погашен “высочайшим утверждением”.
Сейчас удивляет, что такое заметное здание игнорировалось всеми советскими архитектурными изданиями и путеводителями, несмотря на декларируемую советскую “мультикультурность”. Я до сих пор замечаю изумленных туристов, вдруг обнаруживших мечеть невдалеке от Петропавловской крепости.
Когда в 1907 году, спустя 109 лет после первого прошения мусульман столицы о строительстве мечети (в 1798), было получено разрешение на участок и строительство, и объявлен архитектурный конкурс, Николай Васильев подал сразу два проекта, и разделил между собой первую и вторую премии. Первый проект - “Тимур”, с двумя минаретами и стрельчатыми арками - был в большей степени приближен к прототипам Средней Азии и вдохновлён мавзолеем Тамерлана в Самаркаде, а второй, ассиметричный, “Арабески” - выполнен в свободной композиции, но с более суровым основанием. В итоге Васильев объединил и переработал два проекта.
Майолика мечети, звучащая в ней главной темой, выполнялась петербургскими керамистами по воссозданной средневековой технологии и классическим образцам, изученным художниками в Туркестане.
В связи с Первой мировой и дальнейшими событиями мечеть была закончена только в 1920 году.
Полностью реализованным свой проект Николай Васильев так и не увидел, а в чудом спасенной части его выброшенного нью-йоркского архива сохранилась акварель с видом мечети, выполненная по памяти, уже нетвердой рукой.