Скромно и незаметно прошла новость, что Европейское космическое агентство вернуло «Роскосмосу» марсианский посадочный аппарат «Казачок». По совместной программе ExoMars аппарат отправили в Италию для установки на него европейского марсохода Rosalind Franklin. В 2022 году этот российский модуль на российской ракете должен был доставить европейский марсоход на Красную планету, чтобы тот мог заняться поиском следов марсианской жизни. Но что-то пошло не так...
Фактически сегодня у «Роскосмоса» есть готовый к запуску марсианский посадочный аппарат. Правда без посадочной электроники, т.к. система управления там должна была стоять европейская. Но госкорпорация даже пресс-релизом не разродилась об этой замечательной новости, лишь в интервью парой слов проговорилась.
Теперь ждём от «Роскосмоса» ответного благородного жеста: возвращения европейской компании OneWeb 36 спутников интернет-связи, которые «Роскосмос» заблокировал на Байконуре в том же 2022 году. Они ведь ещё на Байконуре? На Байконуре, да?
Скромно и незаметно прошла новость, что Европейское космическое агентство вернуло «Роскосмосу» марсианский посадочный аппарат «Казачок». По совместной программе ExoMars аппарат отправили в Италию для установки на него европейского марсохода Rosalind Franklin. В 2022 году этот российский модуль на российской ракете должен был доставить европейский марсоход на Красную планету, чтобы тот мог заняться поиском следов марсианской жизни. Но что-то пошло не так...
Фактически сегодня у «Роскосмоса» есть готовый к запуску марсианский посадочный аппарат. Правда без посадочной электроники, т.к. система управления там должна была стоять европейская. Но госкорпорация даже пресс-релизом не разродилась об этой замечательной новости, лишь в интервью парой слов проговорилась.
Теперь ждём от «Роскосмоса» ответного благородного жеста: возвращения европейской компании OneWeb 36 спутников интернет-связи, которые «Роскосмос» заблокировал на Байконуре в том же 2022 году. Они ведь ещё на Байконуре? На Байконуре, да?
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from jp
