По следам горячей дискуссии в около-психиатрическом сообществе:
Травма не равно посттравматическое, множество травм — не комплексное посттравматическое. (Речь о психических травмах.)
Каждый раз, когда одноклассники устраивали тёмную, когда отказали потанцевать на дискотеке, когда отец напился и дуреет — однозначно сказывается на том, какая получается личность. Но посттравматическое расстройство, помимо самой травмы, обязывает к:
- повторным переживаниям как происходящее снова здесь и сейчас. Страх или ужас, сильные телесные ощущения, подавленность и погружение в то же, что и тогда (не просто воспоминаниям!), - избеганию напоминаний - мыслей, мест, людей, ситуаций (переехать, прекратить общение, сменить работу), - гипербдительности (оглядываться, пугаться звуков, спать в ботинках).
Обязаны быть все три момента. А чтобы вышло комплексное посттравматическое — травма должна прорасти глубже и задеть регуляцию эмоций, самооценку и способность поддерживать контакт с людьми.
Почему так строго? Потому что это жизнь, в которой страдать мы учимся с самого детства, периодически переживая травматичные события. И если порог вхождения в диагноз будет слишком низким — посттравматическое можно будет ставить всем, кто дожил до 18.
Большинство травм люди преодолевают самостоятельно.
По следам горячей дискуссии в около-психиатрическом сообществе:
Травма не равно посттравматическое, множество травм — не комплексное посттравматическое. (Речь о психических травмах.)
Каждый раз, когда одноклассники устраивали тёмную, когда отказали потанцевать на дискотеке, когда отец напился и дуреет — однозначно сказывается на том, какая получается личность. Но посттравматическое расстройство, помимо самой травмы, обязывает к:
- повторным переживаниям как происходящее снова здесь и сейчас. Страх или ужас, сильные телесные ощущения, подавленность и погружение в то же, что и тогда (не просто воспоминаниям!), - избеганию напоминаний - мыслей, мест, людей, ситуаций (переехать, прекратить общение, сменить работу), - гипербдительности (оглядываться, пугаться звуков, спать в ботинках).
Обязаны быть все три момента. А чтобы вышло комплексное посттравматическое — травма должна прорасти глубже и задеть регуляцию эмоций, самооценку и способность поддерживать контакт с людьми.
Почему так строго? Потому что это жизнь, в которой страдать мы учимся с самого детства, периодически переживая травматичные события. И если порог вхождения в диагноз будет слишком низким — посттравматическое можно будет ставить всем, кто дожил до 18.
Большинство травм люди преодолевают самостоятельно.
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from jp
