Одна из важнейших книжек в моей жизни появилась 20 лет назад. Я вел дневник, каждый вечер скрупулезно записывая в ежедневник итоги дня. Я не помню, как эта мысль пришла мне в голову (возможно, меня впечатлили структура — день занимал половину страницы, это очень дисциплинировало! — и красота ежедневника), но выбрать именно 2001 год для такого стенографирования — это была офигенная идея. Год, когда я закончил школу, со второй попытки поступил в университет, расстался со своей первой девушкой, стал носить линзы (11 сентября — еще бы я не запомнил), нашел десятки новых друзей, многое сделал впервые и вообще во многом изменил свою жизнь. Закончился тот год смертью моей прабабушки, и я решил больше не вести дневник. (В конце 2012-го, после смерти мамы, поэтому же отказался от ЖЖ.) Этот ежедневник не покажу никому, но так круто 20 лет спустя перечитывать эти предельно личные записи и видеть свое простигосподи становление. А еще помнить тот год по дням: так, впервые в квартиру Гридчина я зашел 22 сентября 2001 года.
Одна из важнейших книжек в моей жизни появилась 20 лет назад. Я вел дневник, каждый вечер скрупулезно записывая в ежедневник итоги дня. Я не помню, как эта мысль пришла мне в голову (возможно, меня впечатлили структура — день занимал половину страницы, это очень дисциплинировало! — и красота ежедневника), но выбрать именно 2001 год для такого стенографирования — это была офигенная идея. Год, когда я закончил школу, со второй попытки поступил в университет, расстался со своей первой девушкой, стал носить линзы (11 сентября — еще бы я не запомнил), нашел десятки новых друзей, многое сделал впервые и вообще во многом изменил свою жизнь. Закончился тот год смертью моей прабабушки, и я решил больше не вести дневник. (В конце 2012-го, после смерти мамы, поэтому же отказался от ЖЖ.) Этот ежедневник не покажу никому, но так круто 20 лет спустя перечитывать эти предельно личные записи и видеть свое простигосподи становление. А еще помнить тот год по дням: так, впервые в квартиру Гридчина я зашел 22 сентября 2001 года.
On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from jp
