✨ Приходите смотреть питерское кино с GENAU

Вы же помните, что июнь — месяц GENAU? Будем вас тормошить и куда-то звать. Прямо сейчас зовем вас встретиться под крышей, чтобы целый день смотреть фильмы про Питер, общаться и пить вино (или что хотите).

Что будет? Встречаемся в воскресенье днем, смотрим фильм «Прогулка» (Алексей Учитель, 2003), тусуемся на террасе и обсуждаем феномен питерского кино нулевых с режиссером и экс-главредом The Village Игорем Садреевым. Потом смотрим фильм «Питер FM» (Оксана Бычкова, 2006). Снова возвращаемся на террасу — едим, пьем, разговариваем, пускаем ностальгическую слезу или обсуждаем странные привычки миллениалов. Сидим допоздна, смотрим на берлинские крыши, пока все не обсудим. Звучит как прекрасный летний день?

Да!

Когда: Воскресенье, 15 июня, 14:00 - 22:00
Где: Under The Roof, Berlin
Билеты: 25 евро, покупаем вот тут (спешите, их не очень много)

Апдейт: билеты закончились

Культовый берлинский бренд NAKT обанкротился

Плохие новости для тех, кто хотел выглядеть так, будто только что вышел из «Бергхайна», не заходя туда ни разу. Бренд NAKT, производивший одежду для рейвов, обанкротился. Или, точнее, даже не дотянул до банкротства: суд не смог открыть дело — настолько мало денег осталось у компании. NAKT просто растворился в нойкёльнском воздухе (именно там началась и закончилась его история) — без следа. Если вы всё еще ждете посылку с портупеей, можете не ждать. Возврата денег тоже не будет.

Что пошло не так? Сложно сказать. Основатель бренда, Мориц Даннер, был не маркетологом и не стартапером с презентацией в PowerPoint, а настоящим рейвером, с лупой разглядывавшим посетителей клубнахта в поисках свежих идей. До запуска производства он шил костюмы у себя дома. NAKT сотрудничал с уважаемыми диджеями, моделями, татуировщиками; любой стажер проходил детектор трушности и чуть ли не должен был предъявить набор наклеек на камеры телефонов из разных клубов. Мало кто ругал саму одежду — по общему признанию, у NAKT были удачные и качественные модели. А то, что стоили они 150 евро — ну так вы сами попробуйте что-нибудь производить в Германии.

Сам Даннер винит в неудаче жестокий и снобский мир берлинского рейва, который клеймит как неаутентичное всё, что становится мало-мальски известным. «Почему кто-то должен перестать носить наш harness, только потому что Томас из Штутгарта теперь тоже его надел?» — спрашивал он в интервью пару лет назад. Вопрос, между прочим, философский.

Но трушные рейверы, из среды которых вырос сам бренд, довольно быстро отвергли NAKT как одежду для тикток-рейверов. Никакого плача в сообществе по поводу банкротства тоже не слышно. Хотя NAKT старался до последнего — еще в ноябре прошлого года бренд устраивал масштабный рейв в Берлине.

А жаль. Потому что NAKT был честной одеждой для той странной и короткой стадии в жизни рейвера, когда ты уже понял, что надо носить, но еще не знаешь, что внутри сцены тоже есть дресс-код — и в нем главный герой не тот, кто в латексе за 300 евро, а тот, кто пришел в застиранных шортах и просто знает всех с 2004 года.

Если у вас остались вещи от NAKT, не выбрасывайте: через год их можно будет продавать как «архивную берлинскую рейв-классику времен раннего тиктока». Цена — в два раза выше. Степень трушности — на максимуме.

30 лет назад Рейхстаг завернули в синтетическую ткань. С тех пор ничего более безумного в Берлине не происходило

Лето 1995 года. Миллион человек танцует на лав-параде, еще не снесен громадный гэдээровский Дворец Республики, квартиру можно без проблем и дешево снять в любом районе, но инвесторы уже присматриваются к Пренцлауэр-Бергу. А в июне 80 альпинистов взбираются на крышу Рейхстага и начинают распускать огромные полотна синтетической ткани. Материал струится вниз, постепенно закрывая все здание. Затем Рейхстаг — как гигантскую посылку — обтягивают веревками, и вот он стоит, словно подарок: аккуратно запакованный, сверкающий на солнце алюминиевым блеском.

Что это было? Семейная пара художников — Христо Явашев и Жанна-Клод де Гийебон (сначала они жили в Париже, потом перебрались в Нью-Йорк) — с конца 1950-х прославились необычными акциями, в которых играли с формами и пространством. В 1960-х они начали упаковывать предметы: сначала небольшие, вроде скрипки или велосипеда, затем — целые здания.

Уже в семидесятые пара задумалась о Рейхстаге. Тогда здание находилось по западную сторону Берлинской стены (но его было видно и с Востока, что было важно для Христо — он когда-то бежал из социалистической Болгарии). Как два иностранца могут убедить немцев ненадолго закрыть тряпочкой их национальный символ? Потребуется много времени и дар убеждения — художники стали приезжать в Германию, встречаться с политиками, искать сторонников.

Окно возможностей распахнулось в середине 1990-х. Рейхстаг должны были закрыть на реконструкцию — в частности, чтобы пристроить знаменитый стеклянный купол. До начала работ здание можно было на пару недель «спрятать» под тканью без особого ущерба. Но кто мог разрешить такой эксперимент над главным зданием страны? Только парламент — и 25 февраля 1994 года этот вопрос вынесли на голосование. Канцлер Гельмут Коль был против, но художники заранее провели сотни встреч с депутатами, обошли все нужные кабинеты, всем ужасно надоели, но главное — выиграли голосование.

Дело не в том, что политики вдруг прониклись концепцией (честно говоря, до сих пор никто не понимает, зачем это было нужно). Скорее, возобладала мысль: «Ладно, фиг с вами, делайте. Любой каприз за ваши деньги — большого вреда не видим. Может, и правда туристов удастся привлечь». В итоге летом 1995 года по Рейхстагу — как тараканы на сливочном торте — бегали альпинисты, а берлинцы две недели разглядывали этот арт-объект, еще не зная, что время безумных художественных акций (а заодно лав-парада и дешевых квартир) скоро закончится.

Что сегодня? «Упакованный Рейхстаг» стал классикой современного искусства и символом новой Германии, которая творчески относится к своему прошлому — если кто-то из ветеранов и был оскорблен, их голоса звучали тихо. Никто ничего не понял, но всем понравилось. И главное — Берлин снова оказался на первых полосах мировых газет.

А вчера, пока мы танцевали под красной луной на корпоративе GENAU (который, как известно, проходил на корабле), у Рейхстага стартовала арт-инсталляция в честь юбилея той акции. Здание снова «упаковывают» — на этот раз виртуально. Две недели на его фасад будут проецировать ткань, чтобы можно было представить, как это выглядело 30 лет назад.

Мы, конечно, пропустили инсталляцию, потому что всё GENAU бороздило Хафель, но те, кто видел, не в восторге — «хрень» и «провал года». Но зачем доверять чужому мнению — проекция будет работать каждый вечер до следующей пятницы с 21:30 до часа ночи.

В Берлине есть процветающий сектор экономики. Но он вам не понравится

Согласитесь, как-то не ждешь подвоха от новости о том, что крупнейший выставочный оператор Берлина — Messe Berlin — получил в 2024 году рекордную прибыль за всю свою историю. Однако подвох тут есть, ведь произошло это вовсе не по той причине, что половина мира мечтает посмотреть на новые поезда на InnoTrans или потискать морковку на Grüne Woche. Хотя и эти выставки прошли отлично и принесли свою долю прибыли.

Но главным активом и главной дойной коровой Messe Berlin стал лагерь для беженцев в Тегеле, которым компания управляет с 2022 года. Звучит странно, но оказалось, что быть оператором крупнейшего центра размещения беженцев в стране значительно выгоднее, чем проводить международные ярмарки и технофорумы. Тегель принес Messe 25 миллионов евро прибыли в 2024 году — столько же, сколько все выставки вместе взятые. Всего годовой оборот компании — 480 миллионов, из которых 155 — это вот этот самый лагерь.

Что это за лагерь и как там оказался Messe Berlin? Лагерь был срочно открыт в бывшем аэропорту в 2022 году, когда понадобилось быстро разместить тысячи украинских беженцев. Messe Berlin привлекли без конкурса и тендера (конкурс проводить некогда — война же), просто потому что компания умеет проводить массовые мероприятия. Поскольку война и другие мировые кризисы и не думают заканчиваться, то такое «чрезвычайное положение» в Берлине просто продлевается — Сенат год за годом выдает новое разрешение на работу Тегеля под зонтиком Messe Berlin. Живут в Тегеле одновременно до пяти тысяч человек, большинство из которых по-прежнему — украинцы (читайте прекрасный репортаж оттуда, вышедший в издании Schön).

Небольшая деталь: Messe Berlin принадлежит городу. То есть город финансирует содержание беженцев — и одновременно зарабатывает на них по довольно непрозрачной схеме. Звучит странно. Это странно и есть.

Можно было бы отнестись к этому философски, если бы лагерь был хотя бы идеальным. Но содержание одного человека в Тегеле обходится бюджету примерно в 260 евро в день. За эти деньги, по подсчетам народных мемологов, можно было бы поселить каждого беженца в отеле с видом на Бранденбургские ворота и подавать шампанское с утра. А по факту — десять соседей в комнатушке, охрана сомнительного качества, отсутствие личного пространства, пожары и вечный стресс.

Тем временем Messe не спешит делиться этим бизнесом с кем-то еще. И это даже можно понять. Однако если самый выгодный бизнес в городе — поставить в поле палатку с раскладушками и нанять охранников, то это странный город и странный бизнес. Но, как говорит глава Messe Berlin Марио Тобиас: «Не забывайте, что мы — не часть проблемы, а часть решения этой проблемы». Что звучит немного как цитата бандитов из «Бумера» — «не мы такие, жизнь такая».

Действительно, не берлинские власти виноваты в потоке беженцев в страну. Но почему все должно работать так непрозрачно, дорого и странно — объяснить сложно.

На Павлиньем острове после семилетнего ремонта открылся дворец. Чем не повод сгонять к павлинам 🦚

Бывает, гуляешь по берегу Хафеля или проплываешь мимо на кораблике — и слышишь над водой недовольные крики — это они. Вас приветствуют павлины Павлиньего острова (Pfaueninsel). Если вы давно (или, не дай бог, никогда) их не посещали — этим летом это абсолютный маст-си, поскольку после долгой реконструкции открылся красивейший, словно парящий над водой, белоснежный дворец. Но обо всем по порядку.

Павлиний остров, у берегов которого проходит граница между Берлином и Потсдамом (но он наш — берлинский), еще в XVII веке назывался Кроличьим островом — из-за кроличьей фермы местного курфюрста. Тогда же там поселился алхимик Йоханнес Кункель, из лаборатории которого всё время валил черный дым — он экспериментировал с эликсирами молодости и (чтобы время не терять) оборудовал небольшое стекольное производство. В конце концов молодой курфюрст Фридрих Третий изгнал алхимика из страны, когда тот не смог внятно объяснить, чем занимался на острове на протяжении нескольких десятилетий — и следующие сто лет остров стоял без дела.

Следующий хозяин острова, король Фридрих-Вильгельм Второй, и сделал его таким, каким мы его знаем сегодня — в частности, построил в 1792 году тот самый дворец, который только что отремонтировали. Еще будучи кронпринцем, он встречался на этом острове со своей любовницей, привез сюда павлинов, построил идиллическую молочную ферму Майерай, больше похожую на деревенскую виллу — короче, создал себе идеальное место, полное животных и любви — максимально далекое от повседневных проблем.

Следующие сто лет на острове толком ничего не происходило — но, по крайней мере, экологам начала двадцатого века удалось не допустить застройки острова виллами, как на близлежащем Шваненвердере. В 1936 году Геббельс закатил на острове самую большую вечеринку в его истории — с тысячью главных мировых селебрити того времени. Праздновали закрытие Олимпийских игр. После этого остров вновь стал тем спокойным местом, где можно потрепать за холку павлина (шутка, так делать не надо).

Что сегодня? По сути, сегодня Павлиний остров — это большой (чтобы обойти, потребуется пара часов) парк со старинными дубами, павлинами и — неожиданно — азиатскими буйволами, которые в жаркие дни весело плескаются в болотце. Тут нет никаких аттракционов, кажется, открыто только одно кафе, и никто не озаботился тем, чтобы сделать пребывание хоть сколько-нибудь юзер-френдли. Как только вы окажетесь на острове (до шести часов вечера от остановки Pfaueninsel туда отходит паром, 3 евро в одну сторону), вам немедленно стоит купить билет во дворец, если вы туда собираетесь. Билет продается не в самом дворце, как было бы логично, а в магазинчике у парома и привязан к какому-то времени — то есть изучаете остров и ждете, пока можно будет заглянуть во дворец (он того стоит, интерьеры — редкость для Берлина — полностью сохранились). Немного сложно, но вы справитесь.

Учтите, что в солнечные выходные на острове довольно много народу — на самом острове точно все поместятся, а вот в автобусе может быть битком.