Наивная политология

О принципиальном различии между трансфером как идеологическим конструктом и реалистичным трансфером

В обеих частях поста о проблематике трансфера затрагивается идеологическая составляющая, направленная на целевую аудиторию, чья лояльность системе обеспечивается верой в лучшее.
Такая уж среда, 70 лет коммунизм строили.
Надо только подождать.

К целевой аудитории данного конструкта следует отнести в первую очередь элиты, имеющие непосредственное отношение к экономической, в том числе внешнеэкономической деятельности, обслуживающий ее средний класс, а также интеллигенцию, которой идейно близка тема прихода к власти более умеренного преемника, не обязательно безусловно демократическим путем. Данная среда отличается образованностью, системностью, высоким уровнем интеллектуального развития, способностью к долгосрочному планированию и неприятием бушизма-путинизма в качестве идеологии.

Наверное, проще всего идентифицировать эту среду как условный блок "мой 2007ой", консервативная (в академическом смысле) общность, заинтересованная в возвращение политико-экономической модели России в состояние, предшествующее геленджикским и грузинским событиям, с рыночной экономикой, реально функционирующей ФАС и реальным соблюдением прав и свобод граждан, в первую очередь, права частной собственности.
Интересно, что тему трансфера с "либеральным" (а в академическом смысле, либерально-демократическим или умеренно правоцентристским) преемником упоминает политтехнолог Белковский. Белковский критикует антисистемного Навального и тесно связан с такими изданиями как Эхо Москвы, Дождь (признан иностранным агентом) и Новая газета. Целевая аудитория данных порталов как раз относится к наиболее демократической прослойке условного "блока 2007", на что намекает список акционеров. В какой-то мере, данную прослойку можно назвать даже "блоком 1998" - наиболее консервативной частью российской демократической общественности.

При этом, исходя из анализа происходящих событий, ЦА трансфера как идеологического конструкта с определенной вероятностью станет жертвой трансфера реального. Многочисленные и вполне уважаемые источники упоминают термин "белоруссизация". Канал Серокожие схемы тоже не обошел этот термин стороной, но применил его к агрессивно-пассивному поведению исходно аполитичного общества в связи с радикализацией системы.
До событий 2020 года Лукашенко придерживался тактики многовекторности, одновременно играя на интересах России, Украины, Китая и ЕС. Концом данного периода стали президентские выборы, в результате которых Лукашенко по сути утратил власть над страной - фактически реальную внешнюю и внутреннюю политику задают силовики. Не то чтобы Лукашенко не побеждал в первом туре без потенциальных фальсификаций, манипуляции могли быть обусловлены исключительно желанием показать результат выше, чем на референдуме по поправкам к Конституции в России. В итоге Лукашенко отрезан от Европы и Украины и вынужден балансировать между Россией, Турцией и Китаем.

Аналогичным образом можно трактовать и события в России. Руководствуясь скорее страхом цветной революции, чем долгосрочными интересами элит как общности, высшее руководство страны фактически вверяет всю внутреннюю политику силовым элитам, о чем прямо говорит ситуация вокруг выборов в Госдуму, c признанием изданий иностранными агентами и судебной практикой по громким делам. Аналогично с внешней политикой. При этом данные башни обладают крайне низким уровнем поддержки населением и не имеют достаточно харизматичного представителя, способного стать преемником. Отчасти по причине непубличности как стратегии действия. Исходя из вышеперечисленного, наиболее вероятным результатом трансфера 2024 года станет политическая модель, в которой Путин станет недоступным элитам и населению верховным лидером, размещенным в Запретном дворце, а реальная политическая власть окончательно перейдет к ГКЧП нового поколения.

Можно попробовать угадать, экономические и политические интересы какой общности в первую очередь окажутся под угрозой в полученном сеттинге.

www.group-telegram.com/jp/greyshemes.com/759

163 viewsedited  Sep 30, 2021 at 06:35

О принципиальном различии между трансфером как идеологическим конструктом и реалистичным трансфером

В обеих частях поста о проблематике трансфера затрагивается идеологическая составляющая, направленная на целевую аудиторию, чья лояльность системе обеспечивается верой в лучшее.
Такая уж среда, 70 лет коммунизм строили.
Надо только подождать.

К целевой аудитории данного конструкта следует отнести в первую очередь элиты, имеющие непосредственное отношение к экономической, в том числе внешнеэкономической деятельности, обслуживающий ее средний класс, а также интеллигенцию, которой идейно близка тема прихода к власти более умеренного преемника, не обязательно безусловно демократическим путем. Данная среда отличается образованностью, системностью, высоким уровнем интеллектуального развития, способностью к долгосрочному планированию и неприятием бушизма-путинизма в качестве идеологии.

Наверное, проще всего идентифицировать эту среду как условный блок "мой 2007ой", консервативная (в академическом смысле) общность, заинтересованная в возвращение политико-экономической модели России в состояние, предшествующее геленджикским и грузинским событиям, с рыночной экономикой, реально функционирующей ФАС и реальным соблюдением прав и свобод граждан, в первую очередь, права частной собственности.
Интересно, что тему трансфера с "либеральным" (а в академическом смысле, либерально-демократическим или умеренно правоцентристским) преемником упоминает политтехнолог Белковский. Белковский критикует антисистемного Навального и тесно связан с такими изданиями как Эхо Москвы, Дождь (признан иностранным агентом) и Новая газета. Целевая аудитория данных порталов как раз относится к наиболее демократической прослойке условного "блока 2007", на что намекает список акционеров. В какой-то мере, данную прослойку можно назвать даже "блоком 1998" - наиболее консервативной частью российской демократической общественности.

При этом, исходя из анализа происходящих событий, ЦА трансфера как идеологического конструкта с определенной вероятностью станет жертвой трансфера реального. Многочисленные и вполне уважаемые источники упоминают термин "белоруссизация". Канал Серокожие схемы тоже не обошел этот термин стороной, но применил его к агрессивно-пассивному поведению исходно аполитичного общества в связи с радикализацией системы.
До событий 2020 года Лукашенко придерживался тактики многовекторности, одновременно играя на интересах России, Украины, Китая и ЕС. Концом данного периода стали президентские выборы, в результате которых Лукашенко по сути утратил власть над страной - фактически реальную внешнюю и внутреннюю политику задают силовики. Не то чтобы Лукашенко не побеждал в первом туре без потенциальных фальсификаций, манипуляции могли быть обусловлены исключительно желанием показать результат выше, чем на референдуме по поправкам к Конституции в России. В итоге Лукашенко отрезан от Европы и Украины и вынужден балансировать между Россией, Турцией и Китаем.

Аналогичным образом можно трактовать и события в России. Руководствуясь скорее страхом цветной революции, чем долгосрочными интересами элит как общности, высшее руководство страны фактически вверяет всю внутреннюю политику силовым элитам, о чем прямо говорит ситуация вокруг выборов в Госдуму, c признанием изданий иностранными агентами и судебной практикой по громким делам. Аналогично с внешней политикой. При этом данные башни обладают крайне низким уровнем поддержки населением и не имеют достаточно харизматичного представителя, способного стать преемником. Отчасти по причине непубличности как стратегии действия. Исходя из вышеперечисленного, наиболее вероятным результатом трансфера 2024 года станет политическая модель, в которой Путин станет недоступным элитам и населению верховным лидером, размещенным в Запретном дворце, а реальная политическая власть окончательно перейдет к ГКЧП нового поколения.

Можно попробовать угадать, экономические и политические интересы какой общности в первую очередь окажутся под угрозой в полученном сеттинге.

BY Наивная политология