Эллиниcтика

Для того, чтобы принцип схолэ, так необходимый для рождения науки, сумел развиться, понадобилось особым образом устроенное общество; нигде, кроме Древней Греции, ему не получилось сложиться. Древние сумели преодолеть то состояние по умолчанию, присущее, по А.И. «всякому, так сказать, нормальному обществу», которое «препятствует любому духовному творчеству, не связанному с практической целью, и тем самым тормозит развитие культуры».

Наука появилась именно в Греции именно потому, что в любом другом месте она была бы немедленно пресечена; традиционное общество просто не позволило бы осуществляться тому, что не приносит очевидной пользы в самой краткосрочной перспективе, а кроме того, ничему необычному, непривычному, ибо традиция, «которая пронизывает жизнь большинства дописьменных обществ», «управляет поведением человека гораздо эффективнее, чем любой тоталитарный режим», созидая нормы, которые «очень жестки: они определяют еще при рождении ребенка его будущее место … диктуют взгляды на мир, на себе подобных и на сверхъестественные силы. Отклонение … ставит нарушителя перед угрозой утраты связей с обществом или даже прямой расправы».

Эта, как её назвал А.И., «нормальность», состояние по умолчанию, враждебное всему новаторскому и непрактичному, можно охарактеризовать как Средневековье; действительно, именно так называют эпоху культурного упадка Европы; но опять же, весь прочий мир пребывал в Средних веках всю свою историю, и не знает такого названия только потому, что не знал такого периода, как Античность; он не впадал в ничтожность, потому что никогда её не покидал.

Когда-то такой была и Греция, в микенские времена ещё ничем особо не выделявшаяся; чтобы появилась известная нам древность, понадобилась гибель традиции, преодоление посредственности, обычности; «при сопоставлении быстроты разрушения традиционного уклада со степенью участия тех или иных греческих государств в культурном перевороте мы получаем … весьма определенную картину соответствия», пишет А.И.; там же, где традиция осталась, не была истреблена и Азия в головах; характерным примером является Спарта, где жили,«выражаясь современным жаргоном, „запрограммированные“ на всю жизнь όμοιοι)».

Конечно, и до греков человечеству было интересно, как работает мир; по А.И., «выдвижение предположений, призванных объяснить то или иное явление природы … практиковалось с незапамятных времен везде, где только имелось стремление искать объяснения», однако эти попытки имели почти всегда мифологический, сверхъестественный характер.

Это никак нельзя назвать наукой, поскольку «ученый должен безжалостно отбрасывать … объяснения, из которых нельзя вывести … доступные проверке следствия, как, например … через деятельность … богов. Это различие и ведет нас к дедуктивному элементу в научном исследовании, который, как мы увидим, сложился только в Греции и оказался решающим для формирования научного метода в целом».

С самого начала своей цивилизации греки подчинили своё исследование мира логике, рациональному, выработав склонность, сохранявшуюся у них даже много позднее, в эпоху культурного упадка, известную как эллинизм; как сетует теолог В. Лега, для греков, а конкретно Плотина, и тогда ещё было «верхом безумия предоставить решение ... не разуму, а вере», даже в случае теологии он искал «„научного“, строго доказанного пути».

#scientia
⬅️⬆️ «Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?», 6/29 ⤴️➡️

www.group-telegram.com/jp/hellenistics.com/130

3.0K viewsedited  Feb 22, 2022 at 13:36

Для того, чтобы принцип схолэ, так необходимый для рождения науки, сумел развиться, понадобилось особым образом устроенное общество; нигде, кроме Древней Греции, ему не получилось сложиться. Древние сумели преодолеть то состояние по умолчанию, присущее, по А.И. «всякому, так сказать, нормальному обществу», которое «препятствует любому духовному творчеству, не связанному с практической целью, и тем самым тормозит развитие культуры».

Наука появилась именно в Греции именно потому, что в любом другом месте она была бы немедленно пресечена; традиционное общество просто не позволило бы осуществляться тому, что не приносит очевидной пользы в самой краткосрочной перспективе, а кроме того, ничему необычному, непривычному, ибо традиция, «которая пронизывает жизнь большинства дописьменных обществ», «управляет поведением человека гораздо эффективнее, чем любой тоталитарный режим», созидая нормы, которые «очень жестки: они определяют еще при рождении ребенка его будущее место … диктуют взгляды на мир, на себе подобных и на сверхъестественные силы. Отклонение … ставит нарушителя перед угрозой утраты связей с обществом или даже прямой расправы».

Эта, как её назвал А.И., «нормальность», состояние по умолчанию, враждебное всему новаторскому и непрактичному, можно охарактеризовать как Средневековье; действительно, именно так называют эпоху культурного упадка Европы; но опять же, весь прочий мир пребывал в Средних веках всю свою историю, и не знает такого названия только потому, что не знал такого периода, как Античность; он не впадал в ничтожность, потому что никогда её не покидал.

Когда-то такой была и Греция, в микенские времена ещё ничем особо не выделявшаяся; чтобы появилась известная нам древность, понадобилась гибель традиции, преодоление посредственности, обычности; «при сопоставлении быстроты разрушения традиционного уклада со степенью участия тех или иных греческих государств в культурном перевороте мы получаем … весьма определенную картину соответствия», пишет А.И.; там же, где традиция осталась, не была истреблена и Азия в головах; характерным примером является Спарта, где жили,«выражаясь современным жаргоном, „запрограммированные“ на всю жизнь όμοιοι)».

Конечно, и до греков человечеству было интересно, как работает мир; по А.И., «выдвижение предположений, призванных объяснить то или иное явление природы … практиковалось с незапамятных времен везде, где только имелось стремление искать объяснения», однако эти попытки имели почти всегда мифологический, сверхъестественный характер.

Это никак нельзя назвать наукой, поскольку «ученый должен безжалостно отбрасывать … объяснения, из которых нельзя вывести … доступные проверке следствия, как, например … через деятельность … богов. Это различие и ведет нас к дедуктивному элементу в научном исследовании, который, как мы увидим, сложился только в Греции и оказался решающим для формирования научного метода в целом».

С самого начала своей цивилизации греки подчинили своё исследование мира логике, рациональному, выработав склонность, сохранявшуюся у них даже много позднее, в эпоху культурного упадка, известную как эллинизм; как сетует теолог В. Лега, для греков, а конкретно Плотина, и тогда ещё было «верхом безумия предоставить решение ... не разуму, а вере», даже в случае теологии он искал «„научного“, строго доказанного пути».

#scientia
⬅️⬆️ «Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?», 6/29 ⤴️➡️

BY Эллиниcтика