Эллиниcтика

Если христианство и приняло самое благотворное, даже ключевое участие в генезисе науки, как это утверждают такие его апологеты, как Вудс, то ничего этого ещё не было заметно на заре этой религии. В эпоху, когда Рим ещё стоял, однако уже крестился, христиане не спешили выказывать особого интереса к науке, а немногие исключения вроде Филопона ожидаемо оказываются крещёными язычниками.

Впрочем, тогда это было и ни к чему, ведь ещё не случилось гибели того огромного пласта секулярной образованности, которая ушла из мира уже после смерти империи, причём не без помощи той самой церкви; иначе говоря, последняя была вовсе не создательницей науки, но её палачом.

Это тотальное истребление образованности не было самоцелью церкви, но стало, как указывает проф. П. Браун, сопутствующим уроном в политической борьбе императоров, которые опирались на церковь, пытаясь расправиться с самоуправлением регионов, состоявшего из дольше всего сопротивлявшихся христианизации элит. Последние, однако, и были носителями всего знания; истребление их закономерно привело к почти полному исчезновению нецерковной, светской образованности.

К VI-VII в.в. она окончательно стала уделом немногочисленных церковников, лучшие из которых, пишет Браун, могли похвастаться уровнем, прежде считавшимся лишь базовым. Места приобретения знаний на долгие века узурпируются церковью, заметившей, что так может предупредить любое инакомыслие. В общем, если в двух словах, то церковь попросту истребила элиты, бывшие носителями знаний, а затем закрыла нецерковные места их получения, став на долгие века в прямом смысле властительницей дум.

Идеал схолэ, или, точнее, его римский вариант otium, был истреблён, поскольку церковь азиатской религии сурово насадила азиатский же принцип утилитаризма, требовала у всякого исследования и просто умствования явной применимости, безжалостно пресекая то, в чём не видела явной для себя пользы; уже в IV в. Иероним из Стридона видел сон, где был избит своим Богом за то, что слишком много читал не святых отцов, но Цицерона.

Эта интеллектуальная деградация, впрочем, оказалась невероятно выгодной для церкви, которая, сменив императоров в роли лидера Западной Европы, обнаружила, что отупевшими массами куда проще управлять. Поэтому она нисколько не жалела о почти полном исчезновении грамотности, в римские времена бывшей повсеместной. Теперь же дошло до того, что сама книга стала артефактом, чем-то святым, необычайным, а в 518 г. впервые к власти в Риме пришёл человек, не умевший читать и писать.

В Византии же хотя агрессивная христианизация и привела к прекращению финансирования закрытию школ и академий, интеллектуальная элита там смогла, хоть и на порядки уменьшившись численно, выжить, самовоспроизводиться и пронести античное знание сквозь века. Последнее на протяжении эпохи упадка несколько раз попадало на Запад; всякий раз, когда это случалось, там случались малые Возрождения, такое, как, например, Каролингское IX в.; тогда, по Т. Вудсу, «реформа образования была основана на возрождении древнеримской модели».

#scientia
⬅️⬆️ «Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?», 26/29 ⤴️➡️

www.group-telegram.com/jp/hellenistics.com/160

4.9K viewsedited  Apr 17, 2022 at 11:39

Если христианство и приняло самое благотворное, даже ключевое участие в генезисе науки, как это утверждают такие его апологеты, как Вудс, то ничего этого ещё не было заметно на заре этой религии. В эпоху, когда Рим ещё стоял, однако уже крестился, христиане не спешили выказывать особого интереса к науке, а немногие исключения вроде Филопона ожидаемо оказываются крещёными язычниками.

Впрочем, тогда это было и ни к чему, ведь ещё не случилось гибели того огромного пласта секулярной образованности, которая ушла из мира уже после смерти империи, причём не без помощи той самой церкви; иначе говоря, последняя была вовсе не создательницей науки, но её палачом.

Это тотальное истребление образованности не было самоцелью церкви, но стало, как указывает проф. П. Браун, сопутствующим уроном в политической борьбе императоров, которые опирались на церковь, пытаясь расправиться с самоуправлением регионов, состоявшего из дольше всего сопротивлявшихся христианизации элит. Последние, однако, и были носителями всего знания; истребление их закономерно привело к почти полному исчезновению нецерковной, светской образованности.

К VI-VII в.в. она окончательно стала уделом немногочисленных церковников, лучшие из которых, пишет Браун, могли похвастаться уровнем, прежде считавшимся лишь базовым. Места приобретения знаний на долгие века узурпируются церковью, заметившей, что так может предупредить любое инакомыслие. В общем, если в двух словах, то церковь попросту истребила элиты, бывшие носителями знаний, а затем закрыла нецерковные места их получения, став на долгие века в прямом смысле властительницей дум.

Идеал схолэ, или, точнее, его римский вариант otium, был истреблён, поскольку церковь азиатской религии сурово насадила азиатский же принцип утилитаризма, требовала у всякого исследования и просто умствования явной применимости, безжалостно пресекая то, в чём не видела явной для себя пользы; уже в IV в. Иероним из Стридона видел сон, где был избит своим Богом за то, что слишком много читал не святых отцов, но Цицерона.

Эта интеллектуальная деградация, впрочем, оказалась невероятно выгодной для церкви, которая, сменив императоров в роли лидера Западной Европы, обнаружила, что отупевшими массами куда проще управлять. Поэтому она нисколько не жалела о почти полном исчезновении грамотности, в римские времена бывшей повсеместной. Теперь же дошло до того, что сама книга стала артефактом, чем-то святым, необычайным, а в 518 г. впервые к власти в Риме пришёл человек, не умевший читать и писать.

В Византии же хотя агрессивная христианизация и привела к прекращению финансирования закрытию школ и академий, интеллектуальная элита там смогла, хоть и на порядки уменьшившись численно, выжить, самовоспроизводиться и пронести античное знание сквозь века. Последнее на протяжении эпохи упадка несколько раз попадало на Запад; всякий раз, когда это случалось, там случались малые Возрождения, такое, как, например, Каролингское IX в.; тогда, по Т. Вудсу, «реформа образования была основана на возрождении древнеримской модели».

#scientia
⬅️⬆️ «Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?», 26/29 ⤴️➡️

BY Эллиниcтика