В некоторых своих ипостасях философия практикуется не иначе как трюк. И подобно тому, как иллюзионисты и карточные фокусники используют магию в качестве антуража, так и исполнители философского жанра охотно пользуются антуражем мудрости, призванной объяснить базовый смысл их занятия.
Если взглянуть на человека, который изучает, допустим, Хайдеггера, то для чего он делает? Минимальное знакомство с устройством академической жизни тут же подскажет, что уж точно не для себя, да и на каком-то этапе уже и без импульсивного интереса. Возможно, он хочет решить какую-либо проблему или интеллектуальную загадку? Возможно, но такой ответ не объясняет концентрации, грубо говоря, на одной фамилии.
Мне видится, что ответ на деле прост, хотя и для кого-то неприятен. Если некто сосредоточенно пытается узнать как можно больше о некоей фигуре из истории философии, то делается это ради одной понятной цели – чтобы потом рассказать об этой самой фигуре. То есть, Хайдеггера, как и множество популярных фамилий, изучают ради того, чтобы потом о них рассказать. Поскольку пересказывать философов чуть труднее, чем, допустим, футбольные матчи, то уже сам такой пересказ требует определенного мастерства. Именно это и является трюком. Подобно тому, как кто-то крутит в пальцах фингерборд с посылом «смотри как могу», кто-то другой рассказывает о Хайдеггере ровно с тем же самым посылом.
Нетрудно заметить, что типичное философское образование призвано развить мастерство подобных трюков. Любой список вопросов к экзамену по философской дисциплине можно представить в виде простых указаний, навроде «исполните словесный трюк о Фоме Аквинском». Такое положение дел вполне ясно, поскольку оценить абстрактные философские качества рассуждений некоторого человека несколько труднее, чем рассказ или словесный номер, который корректен тогда, когда просто корреспондирует своему сценарию (например, тому, что есть у Фомы). Да и опыт показывает, что в случае со студентами об абстрактных философских качествах их рассуждений обычно вспоминают не для того, чтобы облегчить им жизнь.
Разговор о трюках в философии может быть одинаково возмутителен и для исполнителя, и для аудитории. Как и в других случаях, когда перфоманс требует мастерства, самим мастерам неприятно, когда высшие смыслы и самоценность их занятий редуцируются до чего-то близкого к сфере развлечений. Одновременно с этим и аудитория, если она покупает трюк в свете нарратива о мудрости и интеллектуальном контенте, несколько расстраивается.
Хорошая новость в том, что метафора трюка очевидно подсвечивает аспект мастерства, который в иных случаях может игнорироваться обывателем. Так, некоторые люди действительно думают о философии Хайдеггера или Деррида как о том, на что способны и они сами, дай только им характерный набор терминов. Правда состоит в том, что без мастерства им не поддастся и куда более приземленный трюк – простой пересказ того, что думали эти мыслители.
Важно то, что мастерство, которое наиболее наглядно в философских практиках, походящих на трюки, необходимо и для любой более возвышенной философской работы. Иначе говоря, ироничное отношение к части философских практик не столько подталкивает к хмурому квиетизму, сколько открывает позитивную перспективу, поскольку, как не относись к возможности достижения мудрости, само мастерство в её достижении – это то, что возможно всегда.
В некоторых своих ипостасях философия практикуется не иначе как трюк. И подобно тому, как иллюзионисты и карточные фокусники используют магию в качестве антуража, так и исполнители философского жанра охотно пользуются антуражем мудрости, призванной объяснить базовый смысл их занятия.
Если взглянуть на человека, который изучает, допустим, Хайдеггера, то для чего он делает? Минимальное знакомство с устройством академической жизни тут же подскажет, что уж точно не для себя, да и на каком-то этапе уже и без импульсивного интереса. Возможно, он хочет решить какую-либо проблему или интеллектуальную загадку? Возможно, но такой ответ не объясняет концентрации, грубо говоря, на одной фамилии.
Мне видится, что ответ на деле прост, хотя и для кого-то неприятен. Если некто сосредоточенно пытается узнать как можно больше о некоей фигуре из истории философии, то делается это ради одной понятной цели – чтобы потом рассказать об этой самой фигуре. То есть, Хайдеггера, как и множество популярных фамилий, изучают ради того, чтобы потом о них рассказать. Поскольку пересказывать философов чуть труднее, чем, допустим, футбольные матчи, то уже сам такой пересказ требует определенного мастерства. Именно это и является трюком. Подобно тому, как кто-то крутит в пальцах фингерборд с посылом «смотри как могу», кто-то другой рассказывает о Хайдеггере ровно с тем же самым посылом.
Нетрудно заметить, что типичное философское образование призвано развить мастерство подобных трюков. Любой список вопросов к экзамену по философской дисциплине можно представить в виде простых указаний, навроде «исполните словесный трюк о Фоме Аквинском». Такое положение дел вполне ясно, поскольку оценить абстрактные философские качества рассуждений некоторого человека несколько труднее, чем рассказ или словесный номер, который корректен тогда, когда просто корреспондирует своему сценарию (например, тому, что есть у Фомы). Да и опыт показывает, что в случае со студентами об абстрактных философских качествах их рассуждений обычно вспоминают не для того, чтобы облегчить им жизнь.
Разговор о трюках в философии может быть одинаково возмутителен и для исполнителя, и для аудитории. Как и в других случаях, когда перфоманс требует мастерства, самим мастерам неприятно, когда высшие смыслы и самоценность их занятий редуцируются до чего-то близкого к сфере развлечений. Одновременно с этим и аудитория, если она покупает трюк в свете нарратива о мудрости и интеллектуальном контенте, несколько расстраивается.
Хорошая новость в том, что метафора трюка очевидно подсвечивает аспект мастерства, который в иных случаях может игнорироваться обывателем. Так, некоторые люди действительно думают о философии Хайдеггера или Деррида как о том, на что способны и они сами, дай только им характерный набор терминов. Правда состоит в том, что без мастерства им не поддастся и куда более приземленный трюк – простой пересказ того, что думали эти мыслители.
Важно то, что мастерство, которое наиболее наглядно в философских практиках, походящих на трюки, необходимо и для любой более возвышенной философской работы. Иначе говоря, ироничное отношение к части философских практик не столько подталкивает к хмурому квиетизму, сколько открывает позитивную перспективу, поскольку, как не относись к возможности достижения мудрости, само мастерство в её достижении – это то, что возможно всегда.
BY здесь были драконы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
'Wild West' Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from jp
