Друзья, из печати вышло эссе «Триумф домашних тапочек: Об отречении от мира» Паскаля Брюкнера.
Дом в наши дни — не просто убежище, это нечто большее: пространство, которое вытесняет и заменяет мир, кокон, который делает прорыв наружу излишним. В наш дом можно доставить почти все. Зачем тогда выходить и разоблачать себя? Подобно Обломову, так и не сумевшему встать с дивана навстречу жизни, станем ли мы угасшими вялыми существами?
Цель этого эссе — исследовать менталитет отказа от деятельной жизни, понять его философские корни и исторические контуры. Никогда еще напряжение между желанием странствовать и вкусом к уединению не было таким сильным. А принудительное заключение, настоящий кошмар последних лет периода, похоже, для многих сменилось добровольной самоизоляцией. Нам грозит не тирания здоровья, а тирания сидячего образа жизни: станут ли тапочки и халат его новыми атрибутами?
Перевод Натальи Мавлевич. Обложка Клима Гречки.
Паскаль Брюкнер — французский философ, писатель. Лауреат премий Медичи, Ренодо и Монтеня. В издательстве выходило пять книг автора, последняя из них — «Недолговечная вечность» доступна на Яндекс Книгах, Строках и Литрес.
Друзья, из печати вышло эссе «Триумф домашних тапочек: Об отречении от мира» Паскаля Брюкнера.
Дом в наши дни — не просто убежище, это нечто большее: пространство, которое вытесняет и заменяет мир, кокон, который делает прорыв наружу излишним. В наш дом можно доставить почти все. Зачем тогда выходить и разоблачать себя? Подобно Обломову, так и не сумевшему встать с дивана навстречу жизни, станем ли мы угасшими вялыми существами?
Цель этого эссе — исследовать менталитет отказа от деятельной жизни, понять его философские корни и исторические контуры. Никогда еще напряжение между желанием странствовать и вкусом к уединению не было таким сильным. А принудительное заключение, настоящий кошмар последних лет периода, похоже, для многих сменилось добровольной самоизоляцией. Нам грозит не тирания здоровья, а тирания сидячего образа жизни: станут ли тапочки и халат его новыми атрибутами?
Перевод Натальи Мавлевич. Обложка Клима Гречки.
Паскаль Брюкнер — французский философ, писатель. Лауреат премий Медичи, Ренодо и Монтеня. В издательстве выходило пять книг автора, последняя из них — «Недолговечная вечность» доступна на Яндекс Книгах, Строках и Литрес.
These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. He adds: "Telegram has become my primary news source." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from jp
