Пополнение библиотеки — три книги от «Альпина.Проза».
Эльдар Саттаров «Теряя наши улицы» — от 80-х до нулевых, Алма-Ата, Москва, Европа, роман о взрослении, контркультуре и зависимостях, должно быть что-то острое и мальчишеское, интересно, насколько это перекликается с женским взглядом на схожие темы, романом Кристины Маиловской «На улице Дыбенко».
Максим Семеляк «Средняя продолжительность жизни» — ещё один мужской текст о себе и о жизни. Тут, пожалуй, достаточно процитировать аннотацию: «Нарцисс-мизантроп, он раскапывает могилу на Ваганьковском и, окружив себя свитой из эксцентричных существ, притворяется внуком Зощенко, изучает боевое искусство, практикует мирное варварство, торгует прошлогодним снегом, погружается в бытовую феноменологию, барахтается между юмореской и элегией и плавает в философии». Аннотация мне этот текст и «продала», а также слова дорогого друга Аси Шевченко, что тут у нас «самый правильный сорт грибов».
Анна Пестерева «Пятно» — продолжаю исследовать границы хоррора и триллера за пределами ССК. Обложка, кстати, вживую выглядит ещё круче, чем с экрана.
Пополнение библиотеки — три книги от «Альпина.Проза».
Эльдар Саттаров «Теряя наши улицы» — от 80-х до нулевых, Алма-Ата, Москва, Европа, роман о взрослении, контркультуре и зависимостях, должно быть что-то острое и мальчишеское, интересно, насколько это перекликается с женским взглядом на схожие темы, романом Кристины Маиловской «На улице Дыбенко».
Максим Семеляк «Средняя продолжительность жизни» — ещё один мужской текст о себе и о жизни. Тут, пожалуй, достаточно процитировать аннотацию: «Нарцисс-мизантроп, он раскапывает могилу на Ваганьковском и, окружив себя свитой из эксцентричных существ, притворяется внуком Зощенко, изучает боевое искусство, практикует мирное варварство, торгует прошлогодним снегом, погружается в бытовую феноменологию, барахтается между юмореской и элегией и плавает в философии». Аннотация мне этот текст и «продала», а также слова дорогого друга Аси Шевченко, что тут у нас «самый правильный сорт грибов».
Анна Пестерева «Пятно» — продолжаю исследовать границы хоррора и триллера за пределами ССК. Обложка, кстати, вживую выглядит ещё круче, чем с экрана.
Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from jp
