К нам поступает много сообщений об ухудшении ситуации в Белгороде. Город находится под обстрелами, в области идут бои с предателями, которые воюют в рядах ВСУ. В сети уже появилось множество вбросов о якобы начале эвакуации жителей областного центра.
И власти, и военные уверяют - никакой эвакуации не потребуется. Жителей приграничных регионов вывозят подальше от зоны боевых действий, но в целом угрозы потери Белгорода нет. Впрочем, не под запись собеседники намекают, что обстрелы могут усилиться в ближайшие дни.
"Хохлы накопили боеприпасов и дронов, а пехоту пока целиком не удалось выбить из приграничных поселков. К сожалению, есть потери", - пояснил собеседник из числа военных.
Источник в окружении губернатора Гладкова посоветовал выезжать только тем, у кого есть маленькие дети, и главное - есть место, где можно отсидеться 1-2 недели. "Маленькие дети не должны слышать звуки войны", - кратко объяснил чиновник. То есть он советует выезжать, но по желанию. Организованной эвакуации не ожидается.
К нам поступает много сообщений об ухудшении ситуации в Белгороде. Город находится под обстрелами, в области идут бои с предателями, которые воюют в рядах ВСУ. В сети уже появилось множество вбросов о якобы начале эвакуации жителей областного центра.
И власти, и военные уверяют - никакой эвакуации не потребуется. Жителей приграничных регионов вывозят подальше от зоны боевых действий, но в целом угрозы потери Белгорода нет. Впрочем, не под запись собеседники намекают, что обстрелы могут усилиться в ближайшие дни.
"Хохлы накопили боеприпасов и дронов, а пехоту пока целиком не удалось выбить из приграничных поселков. К сожалению, есть потери", - пояснил собеседник из числа военных.
Источник в окружении губернатора Гладкова посоветовал выезжать только тем, у кого есть маленькие дети, и главное - есть место, где можно отсидеться 1-2 недели. "Маленькие дети не должны слышать звуки войны", - кратко объяснил чиновник. То есть он советует выезжать, но по желанию. Организованной эвакуации не ожидается.
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from jp
