Левый консерватор

После анонса курса про республиканизм мои маленькие несмышленые шалунишки сделали несколько мемов «Частный курс про всеобщее благо». Это неказистое творчество можно было бы проигнорировать, но здесь правда есть проблема, которая заслуживает обсуждения. Проблема соотношения частного и общего, в том числе блага личного и общественного, является одной из центральных для всей политической философии.

Однако соотношение общего и частного вовсе не для всех и не всегда было проблемой. Близкая нашему времени доктрина утилитаризма, сформулированная в XVIII веке, исходит из того, что никакого общего блага нет, есть лишь сумма индивидуальных удовольствий. Как говорил Джереми Бентам, «наибольшее счастье для наибольшего числа людей. Ну или как Маргарет Тэтчер, «общества как такового не существует. Есть отдельные мужчины и женщины, и есть семьи». Никакого общего или целого, превосходящего сумму частей, просто нет, поэтому и проблемы никакой нет.

Проблемы как таковой не существует и с точки Аристотеля и мейнстрима античной политической мысли. С точки зрения Аристотеля, целое всегда превосходит сумму частей. Именно целое или общее является причиной, а частное следствием. Соответственно, первичен всегда коллектив и всегда общее, а не частное. Человек – это политическое животное, гражданин полиса и член сообщества, без сообщества, воспитания и политической жизни он просто становится исключенным из человеческого рода, бесправным мигрантом-метеком, рабом или животным. Поэтому и здесь никакой проблемы нет, частное допускается, оно в какой-то степени важно, но есть четкая и жесткая иерархия, общее всегда важнее личного. Именно поэтому решения сообщества вооружённых мужчин-рабовладельцев несопоставимо важнее, чем мнения и хотелки глупых женщин или варваров, человекоподобных существ, не разговаривающих по-эллински и годных лишь для неквалифицированного отупляющего труда.

Эта логика с уточнениями, оговорками и компромиссами, работала на протяжении практически всей античности и Средневековья, по крайней мере, европейского и исламского. Это логика закрытых, иерархических, и, как правило, небольших сообществ, которыми и были подавляющее большинство полисов и республик древности и Средних веков. Тем не менее, эта логика в чистом виде оказалась исторически несостоятельна, и её лучше всего выразили с противоположных сторон два великих мыслителя – Платон и Макиавелли.

Платон вводит различие между полисом и идеей полиса, между конечным и несовершенным сообществом с одной стороны, и с универсальной, всеобщей и абсолютной справедливостью – с другой. Это различие очень важно потому, что Платон тем самым разграничивает два вида общего блага – ложное, основанное на мнении, на абсолютизации конкретного и несовершенного сообщества, и настоящее, основанное на универсальной истине и справедливости, которое должно быть, но поскольку ни один реально существующий полис ему не соответствует, то оно обладает странным статусом – оно как бы есть, но при этом его как бы и нет.

Говоря языком школьной философии, Платон разделяет общее благо на особенное и всеобщее, и именно поэтому парадоксальным образом реабилитирует единичное. Если существующий политический порядок несправедлив, то претензии на выражение «общего блага» несостоятельны, и именно поэтому личное благо при определенных обстоятельствах может быть ближе к всеобщему, к идее блага и Абсолюту.

Платон, схвативший суть кризиса классического греческого полиса, и его последователи-платоники, жившие в эпоху эллинистических империй, интегрировавших полисную культуру и одновременно её отрицавших, были абсолютно правы, когда артикулировали эту сложную диалектику общего блага.

www.group-telegram.com/jp/leftconservativenotes.com/220

1.3K viewsedited  Sep 13, 2023 at 15:58

После анонса курса про республиканизм мои маленькие несмышленые шалунишки сделали несколько мемов «Частный курс про всеобщее благо». Это неказистое творчество можно было бы проигнорировать, но здесь правда есть проблема, которая заслуживает обсуждения. Проблема соотношения частного и общего, в том числе блага личного и общественного, является одной из центральных для всей политической философии.

Однако соотношение общего и частного вовсе не для всех и не всегда было проблемой. Близкая нашему времени доктрина утилитаризма, сформулированная в XVIII веке, исходит из того, что никакого общего блага нет, есть лишь сумма индивидуальных удовольствий. Как говорил Джереми Бентам, «наибольшее счастье для наибольшего числа людей. Ну или как Маргарет Тэтчер, «общества как такового не существует. Есть отдельные мужчины и женщины, и есть семьи». Никакого общего или целого, превосходящего сумму частей, просто нет, поэтому и проблемы никакой нет.

Проблемы как таковой не существует и с точки Аристотеля и мейнстрима античной политической мысли. С точки зрения Аристотеля, целое всегда превосходит сумму частей. Именно целое или общее является причиной, а частное следствием. Соответственно, первичен всегда коллектив и всегда общее, а не частное. Человек – это политическое животное, гражданин полиса и член сообщества, без сообщества, воспитания и политической жизни он просто становится исключенным из человеческого рода, бесправным мигрантом-метеком, рабом или животным. Поэтому и здесь никакой проблемы нет, частное допускается, оно в какой-то степени важно, но есть четкая и жесткая иерархия, общее всегда важнее личного. Именно поэтому решения сообщества вооружённых мужчин-рабовладельцев несопоставимо важнее, чем мнения и хотелки глупых женщин или варваров, человекоподобных существ, не разговаривающих по-эллински и годных лишь для неквалифицированного отупляющего труда.

Эта логика с уточнениями, оговорками и компромиссами, работала на протяжении практически всей античности и Средневековья, по крайней мере, европейского и исламского. Это логика закрытых, иерархических, и, как правило, небольших сообществ, которыми и были подавляющее большинство полисов и республик древности и Средних веков. Тем не менее, эта логика в чистом виде оказалась исторически несостоятельна, и её лучше всего выразили с противоположных сторон два великих мыслителя – Платон и Макиавелли.

Платон вводит различие между полисом и идеей полиса, между конечным и несовершенным сообществом с одной стороны, и с универсальной, всеобщей и абсолютной справедливостью – с другой. Это различие очень важно потому, что Платон тем самым разграничивает два вида общего блага – ложное, основанное на мнении, на абсолютизации конкретного и несовершенного сообщества, и настоящее, основанное на универсальной истине и справедливости, которое должно быть, но поскольку ни один реально существующий полис ему не соответствует, то оно обладает странным статусом – оно как бы есть, но при этом его как бы и нет.

Говоря языком школьной философии, Платон разделяет общее благо на особенное и всеобщее, и именно поэтому парадоксальным образом реабилитирует единичное. Если существующий политический порядок несправедлив, то претензии на выражение «общего блага» несостоятельны, и именно поэтому личное благо при определенных обстоятельствах может быть ближе к всеобщему, к идее блага и Абсолюту.

Платон, схвативший суть кризиса классического греческого полиса, и его последователи-платоники, жившие в эпоху эллинистических империй, интегрировавших полисную культуру и одновременно её отрицавших, были абсолютно правы, когда артикулировали эту сложную диалектику общего блага.

BY Левый консерватор