Британка Алтия Брайден, никогда не посещавшая Италию, заговорила по-итальянски после инсульта. Особенность в том, что она никогда не изучала этот язык. Врачи, по ее словам, не могут дать рациональное объяснение случаю и называют его чудом.
Алтии Брайден 58 лет. Последствия инсульта заметил ее муж, который нашел жену в кровати. Она не могла говорить и двигаться, но ее глаза были открыты. Этот момент он описал, как «ужасный». В таком состоянии она пребыла в течение трех месяцев. Врачи назвали причину после проведенного тщательного обследования — инсульт вызвала сонная паутина, то есть полочная структура в шее, которая нарушила приток крови к мозгу. Именно после этого возникли негативные последствия с самочувствием.
Ей была проведена операция. Женщина из Лондона с необычной историей начала подготовку к реабилитации. Алтия Брайден признается, что чувствует себя «не в своей тарелке», так как не может привыкнуть к новому навыку, появившемуся в ее жизни крайне неожиданно.
Британка Алтия Брайден, никогда не посещавшая Италию, заговорила по-итальянски после инсульта. Особенность в том, что она никогда не изучала этот язык. Врачи, по ее словам, не могут дать рациональное объяснение случаю и называют его чудом.
Алтии Брайден 58 лет. Последствия инсульта заметил ее муж, который нашел жену в кровати. Она не могла говорить и двигаться, но ее глаза были открыты. Этот момент он описал, как «ужасный». В таком состоянии она пребыла в течение трех месяцев. Врачи назвали причину после проведенного тщательного обследования — инсульт вызвала сонная паутина, то есть полочная структура в шее, которая нарушила приток крови к мозгу. Именно после этого возникли негативные последствия с самочувствием.
Ей была проведена операция. Женщина из Лондона с необычной историей начала подготовку к реабилитации. Алтия Брайден признается, что чувствует себя «не в своей тарелке», так как не может привыкнуть к новому навыку, появившемуся в ее жизни крайне неожиданно.
In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from jp
