«Я хотел бы молчать, но, кажется, не могу; Я ребёнок, искавший крошки зимой в снегу, Я солдат, что за ночь побоища стал седым, Партизан, на последнем вздохе сглотнувший дым, Я блокадник, застывший замертво у станка, Я девчонка, сестру схватившая за рукав, Я еврей, пробуривший дырочку из земли, Чтобы... вдруг не найдут...(заметили и нашли), Я подопытный кролик вермахтских лагерей - Чей-то сын, что для них не стоил и двух рублей, Я та мать, что в одно мгновенье сошла с ума, Я гора похоронок, скорби людской тюрьма, Я Хелмно, Треблинка, Белжец и Собибор, Я от мук и крови выгоревший простор, Нерождённый ребёнок, отнятая судьба, Я в яру распятом щуплых людей гурьба, Я над грудой тел склонённая медсестра, Я истошный крик земных и душевных ран; Огнемётом и потом выбитая стезя, Я огромное что-то, что предавать нельзя».
Проникновенное, пронзительное стихотворение - напоминание о страшных преступлениях фашизма. Чтобы помнили.
Видео создано при поддержке продюсерского центра «Интеграция», режиссер-постановщик - А. Голубев.
«Я хотел бы молчать, но, кажется, не могу; Я ребёнок, искавший крошки зимой в снегу, Я солдат, что за ночь побоища стал седым, Партизан, на последнем вздохе сглотнувший дым, Я блокадник, застывший замертво у станка, Я девчонка, сестру схватившая за рукав, Я еврей, пробуривший дырочку из земли, Чтобы... вдруг не найдут...(заметили и нашли), Я подопытный кролик вермахтских лагерей - Чей-то сын, что для них не стоил и двух рублей, Я та мать, что в одно мгновенье сошла с ума, Я гора похоронок, скорби людской тюрьма, Я Хелмно, Треблинка, Белжец и Собибор, Я от мук и крови выгоревший простор, Нерождённый ребёнок, отнятая судьба, Я в яру распятом щуплых людей гурьба, Я над грудой тел склонённая медсестра, Я истошный крик земных и душевных ран; Огнемётом и потом выбитая стезя, Я огромное что-то, что предавать нельзя».
Проникновенное, пронзительное стихотворение - напоминание о страшных преступлениях фашизма. Чтобы помнили.
Видео создано при поддержке продюсерского центра «Интеграция», режиссер-постановщик - А. Голубев.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from jp
