Тинтина вечно заносит в склепы

​Есть известный прикол, что если долго повторять какое-то слово, то перестаешь понимать его смысл. Для меня это «актуальность», затертое настолько, что, кажется, немного забылось: рифмы с любым «сегодня» зритель/ница разного опыта может обнаруживать в чем угодно. Грубо говоря, неизвестно, что именно стриггерит.

Просто какие-то слова, пейзажи, лица, вопросы вдруг обретают больший вес, становятся не гипотетическими, а конкретными. Смотришь — «Солнце моё», и думаешь о землетрясении в Турции, о мигрантской невесомости, об экономическом кризисе. Смотришь «Возвращение в Сеул» — и истории тысяч корейских детей, отосланных родителями в потенциально более счастливые европейские семьи, аукаются новым виткам массового кризиса идентичности. Смотришь, как буквально ломает героиню «Дитя тьмы», и столько в этом оттенков фрустрации и боли, что непонятно, как сопутствующие чувства можно обозвать «плакатом». Или тотальный кризис диалога в «Айте», или попытки обуздать народное творчество и монополизировать нарратив в «Ину-о», или разрушительные последствия властолюбия в «Дороро», ради которого не жалеют ни детей, ни деревни, ни демонов.

Возможно, дело в том, что «актуальность», она же «злободневность», подразумевает не каждодневную (оправданную/рутинную/бессильную) злобу, а некий топ проблем, хит-парад бед. К счастью, в этой логике мало кто на самом деле работает: вот разве что Джеймс Кэмерон 13 лет молчал, чтобы на голубом глазу показать, как выглядит та самая «peзинoвaя пoпa».

www.group-telegram.com/jp/micmacs.com/2837

2.8K viewsApr 21, 2023 at 18:10

​Есть известный прикол, что если долго повторять какое-то слово, то перестаешь понимать его смысл. Для меня это «актуальность», затертое настолько, что, кажется, немного забылось: рифмы с любым «сегодня» зритель/ница разного опыта может обнаруживать в чем угодно. Грубо говоря, неизвестно, что именно стриггерит.

Просто какие-то слова, пейзажи, лица, вопросы вдруг обретают больший вес, становятся не гипотетическими, а конкретными. Смотришь — «Солнце моё», и думаешь о землетрясении в Турции, о мигрантской невесомости, об экономическом кризисе. Смотришь «Возвращение в Сеул» — и истории тысяч корейских детей, отосланных родителями в потенциально более счастливые европейские семьи, аукаются новым виткам массового кризиса идентичности. Смотришь, как буквально ломает героиню «Дитя тьмы», и столько в этом оттенков фрустрации и боли, что непонятно, как сопутствующие чувства можно обозвать «плакатом». Или тотальный кризис диалога в «Айте», или попытки обуздать народное творчество и монополизировать нарратив в «Ину-о», или разрушительные последствия властолюбия в «Дороро», ради которого не жалеют ни детей, ни деревни, ни демонов.

Возможно, дело в том, что «актуальность», она же «злободневность», подразумевает не каждодневную (оправданную/рутинную/бессильную) злобу, а некий топ проблем, хит-парад бед. К счастью, в этой логике мало кто на самом деле работает: вот разве что Джеймс Кэмерон 13 лет молчал, чтобы на голубом глазу показать, как выглядит та самая «peзинoвaя пoпa».

BY Тинтина вечно заносит в склепы