Московская прачечная

Forwarded from #Шалимовправ

Дуров на двух стульях

Павел Дуров – фронтмен всего поколения миллениалов и самый яркий прецедент того, что русские могут в любую эпоху сделать что-то глобальное. Павел Дуров – это Юрий Гагарин, Василий Кандинский и Лев Толстой нашего поколения. И он не имеет права не осознавать свою роль.

Интервью Дурова – это месседж, который он как русский, как миллениал, как создатель нового несет в мир. Тем более, в ситуации, когда он сообщает в публичность что-то практически также редко, как герой сериала «Молодой папа».

Но в интервью Такеру Карлсону словами Павел Дуров не сказал ничего нового (с другой стороны они не для нас, а для продвижения Телеграм на американском рынке, особенно среди помешанных на либертарианских ценностях избирателей республиканской партии). Большинство из нас же знакомо со взглядами Павла: по его постам во ВКонтакте и особенно его делам и поступкам.

Самой важной частью послания Дурова оказалась невербалика. Важны были и обтягивающая футболка, и скрещенные гантели, поставленные как пушка в сторону Карлсона, и надменная улыбка, и дважды повторенная заранее заготовленная шутка о том, что он «не является экспертом в американской политике» (верх Павла демонстрировал силу, уверенность, превосходство, хотя всё это диссонировало с закомплексованным низом – положением ног, подвернутостью стопы, зацементированной неподвижностью).

Но символ со стульями за его спиной, конечно, все перевесил. Про них сразу многие написали, я полез гуглить загадку, о которой не знал, потому что принадлежу к другой культурной прослойке.

И меня лично этот образ, его необязательность в контексте интервью, его девиантность, его антицивилизационный пафос потрясли.

Передо мной мальчик из профессорской семьи, сын специалиста по античной литературе, сын маминой подруги, отличник, олимпиадник, выпускник филологического факультета, «гений, миллиардер, плейбой и филантроп».

И вот он, чтобы донести тезисы о бессмысленности выбора, отсутствии настоящей свободы (спорные сами по себе) использует еще и урковскую эстетику. Это должно быть забавно, признано остроумным? Зоновская загадка с подтекстом гомосексуального насилия – это, по мнению Павла, тот символ, который должен быть экспортирован из России, это его глобальное послание urbi et orbi?

Я хотел бы, чтобы русская культура забыла весь этот блатной кошмар как страшный сон, чтобы рост миллионов просмотров видеоролика на Ютуб «Как правильно входить в хату» остановился, чтобы радио «Шансон» закрылось из-за непопулярности, чтобы «Колымские рассказы» В. Шаламова, «Один день Ивана Денисовича» А. Солженицына, «Зона» Довлатова безвозвратно устарели.

Можно много говорить о том, что цель твоей жизни – свобода, но ложкой дегтя с занесенным в мир тоталитарным символом испортить бочку меда из всех так уверенно, с поигрыванием бицухами в обтягивающей футболке и белозубой улыбкой, сказанных слов. Это даже хуже, чем антилекция об очень субъективно понятой российской истории. И мне жалко бедного Карлсона, который, кажется, даже не понял, что эти русские, что старый, что молодой, по понятиям его поимели дважды.

P.S. А за свободу слова, Паша, спасибо, благодарю, что могу написать у тебя же в Телеграм этот пост, и мне, по крайней мере от тебя, ничего за это не будет.

Telegram

Нетленка

Павел Дуров дал большое интервью американскому журналисту Такеру Карлсону.

— После того, что я испытал в Америке, у меня мало веры в то, что платформы, разработанные в США, безопасны.

— Telegram пользуется повышенным вниманием американских спецслужб.

—…

www.group-telegram.com/jp/moscow_laundry.com/20504

71.2K viewsApr 17 at 19:03

Дуров на двух стульях

Павел Дуров – фронтмен всего поколения миллениалов и самый яркий прецедент того, что русские могут в любую эпоху сделать что-то глобальное. Павел Дуров – это Юрий Гагарин, Василий Кандинский и Лев Толстой нашего поколения. И он не имеет права не осознавать свою роль.

Интервью Дурова – это месседж, который он как русский, как миллениал, как создатель нового несет в мир. Тем более, в ситуации, когда он сообщает в публичность что-то практически также редко, как герой сериала «Молодой папа».

Но в интервью Такеру Карлсону словами Павел Дуров не сказал ничего нового (с другой стороны они не для нас, а для продвижения Телеграм на американском рынке, особенно среди помешанных на либертарианских ценностях избирателей республиканской партии). Большинство из нас же знакомо со взглядами Павла: по его постам во ВКонтакте и особенно его делам и поступкам.

Самой важной частью послания Дурова оказалась невербалика. Важны были и обтягивающая футболка, и скрещенные гантели, поставленные как пушка в сторону Карлсона, и надменная улыбка, и дважды повторенная заранее заготовленная шутка о том, что он «не является экспертом в американской политике» (верх Павла демонстрировал силу, уверенность, превосходство, хотя всё это диссонировало с закомплексованным низом – положением ног, подвернутостью стопы, зацементированной неподвижностью).

Но символ со стульями за его спиной, конечно, все перевесил. Про них сразу многие написали, я полез гуглить загадку, о которой не знал, потому что принадлежу к другой культурной прослойке.

И меня лично этот образ, его необязательность в контексте интервью, его девиантность, его антицивилизационный пафос потрясли.

Передо мной мальчик из профессорской семьи, сын специалиста по античной литературе, сын маминой подруги, отличник, олимпиадник, выпускник филологического факультета, «гений, миллиардер, плейбой и филантроп».

И вот он, чтобы донести тезисы о бессмысленности выбора, отсутствии настоящей свободы (спорные сами по себе) использует еще и урковскую эстетику. Это должно быть забавно, признано остроумным? Зоновская загадка с подтекстом гомосексуального насилия – это, по мнению Павла, тот символ, который должен быть экспортирован из России, это его глобальное послание urbi et orbi?

Я хотел бы, чтобы русская культура забыла весь этот блатной кошмар как страшный сон, чтобы рост миллионов просмотров видеоролика на Ютуб «Как правильно входить в хату» остановился, чтобы радио «Шансон» закрылось из-за непопулярности, чтобы «Колымские рассказы» В. Шаламова, «Один день Ивана Денисовича» А. Солженицына, «Зона» Довлатова безвозвратно устарели.

Можно много говорить о том, что цель твоей жизни – свобода, но ложкой дегтя с занесенным в мир тоталитарным символом испортить бочку меда из всех так уверенно, с поигрыванием бицухами в обтягивающей футболке и белозубой улыбкой, сказанных слов. Это даже хуже, чем антилекция об очень субъективно понятой российской истории. И мне жалко бедного Карлсона, который, кажется, даже не понял, что эти русские, что старый, что молодой, по понятиям его поимели дважды.

P.S. А за свободу слова, Паша, спасибо, благодарю, что могу написать у тебя же в Телеграм этот пост, и мне, по крайней мере от тебя, ничего за это не будет.

BY Московская прачечная