Один армянский мальчик родился с гайкой на переносице. И он спросил у родителей, почему у него там гайка. Родители пообещали ему рассказать об этом на его 14-летие. Ему исполнилось 14. И он опять подошёл и спросил у родителей, почему у него на переносице гайка. Родители пообещали рассказать ему об этом когда ему будет 18 лет. В 18 лет он спросил снова и родители рассказали ему, что есть один остров на котором растет пальма, а под этой пальмой зарыт сундук. Парень долго копил денег и всё таки приехал на этот остров. Нашёл пальму, откопал сундук, в котором лежала отвёртка. Он открутил гайку отвёрткой и у него отвалился нос. Мальчик упал на спину, потеряв равновесие.
Один армянский мальчик родился с гайкой на переносице. И он спросил у родителей, почему у него там гайка. Родители пообещали ему рассказать об этом на его 14-летие. Ему исполнилось 14. И он опять подошёл и спросил у родителей, почему у него на переносице гайка. Родители пообещали рассказать ему об этом когда ему будет 18 лет. В 18 лет он спросил снова и родители рассказали ему, что есть один остров на котором растет пальма, а под этой пальмой зарыт сундук. Парень долго копил денег и всё таки приехал на этот остров. Нашёл пальму, откопал сундук, в котором лежала отвёртка. Он открутил гайку отвёрткой и у него отвалился нос. Мальчик упал на спину, потеряв равновесие.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from jp
