Обеспеченность онкопрепаратами - это очень неоднозначный вопрос.
Предположим, у меня есть 100 доз препарата Х - что это означает? По факту - ничего. Например, 100 единиц в запасе могут быть заочно распределены на 100 пациентов, которые пройдут очередной цикл лекарственной противоопухолевой терапии в течение месяца. Или недели. Или на 10 месяцев по 10 пациентов. Не зная эти цифры, интерпретировать значения остатков невозможно.
Как вы понимаете, аналогичная история с любым другим препаратами. 100 банок физраствора для скоропомощного стационара - это вроде бы мало. Но если, скажем, предполагается возмещать потери ОЦК сбалансированными растворами (хотя бы тем же рингер-лактатом), и его есть 10 000 банок - вполне возможно, количества достаточно. Одна больница недавно закупилась препаратами и у её есть 10 000 доз цефтриаксона, а у другой уже начались торги по ФЗ-44, но препаратов всего 1000 доз.
Именно поэтому есть большой вопрос - а что именно будет Минздрав с этими данными делать? Как всегда нарисует красивый дашборд, который исполнители научатся хакать за месяц?
Увы, такие мониторинги невозможно рационально делать через Минздрав, это также лишено смысла, как сознательное управление тонусом сосудов, кора полушарий мозга просто не приспособлена для решения таких задач.
Обеспеченность онкопрепаратами - это очень неоднозначный вопрос.
Предположим, у меня есть 100 доз препарата Х - что это означает? По факту - ничего. Например, 100 единиц в запасе могут быть заочно распределены на 100 пациентов, которые пройдут очередной цикл лекарственной противоопухолевой терапии в течение месяца. Или недели. Или на 10 месяцев по 10 пациентов. Не зная эти цифры, интерпретировать значения остатков невозможно.
Как вы понимаете, аналогичная история с любым другим препаратами. 100 банок физраствора для скоропомощного стационара - это вроде бы мало. Но если, скажем, предполагается возмещать потери ОЦК сбалансированными растворами (хотя бы тем же рингер-лактатом), и его есть 10 000 банок - вполне возможно, количества достаточно. Одна больница недавно закупилась препаратами и у её есть 10 000 доз цефтриаксона, а у другой уже начались торги по ФЗ-44, но препаратов всего 1000 доз.
Именно поэтому есть большой вопрос - а что именно будет Минздрав с этими данными делать? Как всегда нарисует красивый дашборд, который исполнители научатся хакать за месяц?
Увы, такие мониторинги невозможно рационально делать через Минздрав, это также лишено смысла, как сознательное управление тонусом сосудов, кора полушарий мозга просто не приспособлена для решения таких задач.
BY Субъективный оргздрав
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns
from jp
