Сознание никогда не было обделено вниманием философов. В той или иной форме оно обсуждалось всегда и обсуждается до сих пор. Однако современные дискуссии о сознание не могут быть отданы на откуп только философам, поскольку развитие науки в широком смысле слова не стоит на месте, благодаря чему сегодня ряд вопросов о сознании обсуждается не только философами, но, например, психологами.
Поэтому, чтобы немного сместить угол обзора на проблематику сознания с философии на чуть реже вспоминаемую психологию, мы и пригласили Андрея Дмитриевича Буташина, медицинского психолога и сотрудника Московского НИИ психиатрии, с которым мы уже однажды говорили о понимании тела в философии и психологии (очень советуем к прослушиванию!). В этот же раз мы поговорили о том, какие подходы к определению сознания есть в психологии, насколько тесно они связаны с философией, что про сознание думали Фрейд и Юнг, как далеко от них ушёл психоанализ сегодня, при чём здесь феноменология и о большом количестве других важных и интересных вопросах.
Сознание никогда не было обделено вниманием философов. В той или иной форме оно обсуждалось всегда и обсуждается до сих пор. Однако современные дискуссии о сознание не могут быть отданы на откуп только философам, поскольку развитие науки в широком смысле слова не стоит на месте, благодаря чему сегодня ряд вопросов о сознании обсуждается не только философами, но, например, психологами.
Поэтому, чтобы немного сместить угол обзора на проблематику сознания с философии на чуть реже вспоминаемую психологию, мы и пригласили Андрея Дмитриевича Буташина, медицинского психолога и сотрудника Московского НИИ психиатрии, с которым мы уже однажды говорили о понимании тела в философии и психологии (очень советуем к прослушиванию!). В этот же раз мы поговорили о том, какие подходы к определению сознания есть в психологии, насколько тесно они связаны с философией, что про сознание думали Фрейд и Юнг, как далеко от них ушёл психоанализ сегодня, при чём здесь феноменология и о большом количестве других важных и интересных вопросах.
In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from jp
