«Следовал вашим советам, что могу осознанно пойти и отказаться». Призывник из Махачкалы избежал облавы
На прошлой неделе на горячую линию обратился призывник из Дагестана. Его остановили на дороге под предлогом проверки документов и забрали из собственной машины прямо в военкомат. Документы взяли и не давали уйти. В итоге призывник избежал медосвидетельствования и покинул военкомат с повесткой.
В военкомате против своей воли находились несколько призывников. Всех их обманом заставили пройти медосвидетельствование. Сказали, что после отпустят. Мы порекомендовали обратившемуся отказываться от медосвидетельствования и ненасильственно сопротивляться: «У всех [попавших под облаву] — принятие, что они ничто, делали всё, что скажут. Я просто отказался. За меня медосмотр начали проходить сотрудники военкомата. Сказал, что у меня есть заболевание, и нужно съездить за справкой. В итоге отпустили, вручили повестку, других забрали. Не должно так быть, чтобы меня из машины вытаскивали и куда-то вели».
«Следовал вашим советам, что могу осознанно пойти и отказаться». Призывник из Махачкалы избежал облавы
На прошлой неделе на горячую линию обратился призывник из Дагестана. Его остановили на дороге под предлогом проверки документов и забрали из собственной машины прямо в военкомат. Документы взяли и не давали уйти. В итоге призывник избежал медосвидетельствования и покинул военкомат с повесткой.
В военкомате против своей воли находились несколько призывников. Всех их обманом заставили пройти медосвидетельствование. Сказали, что после отпустят. Мы порекомендовали обратившемуся отказываться от медосвидетельствования и ненасильственно сопротивляться: «У всех [попавших под облаву] — принятие, что они ничто, делали всё, что скажут. Я просто отказался. За меня медосмотр начали проходить сотрудники военкомата. Сказал, что у меня есть заболевание, и нужно съездить за справкой. В итоге отпустили, вручили повестку, других забрали. Не должно так быть, чтобы меня из машины вытаскивали и куда-то вели».
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app.
from jp
