Бес Стыда

Читая про древние европейские женские погребальные плачи, в очередной раз задумалась о вине, не как о внутреннем чувстве, а о поиске, выявлении и признании или назначении виновным в смерти как о способе дать выход ненависти и злости и облегчить свои страдания. Кроме того нахождение виновного даёт иллюзию возвращения себе контроля в ситуации, где этот контроль невозможен в принципе.

Вспоминаю свою маму, которая, что бы ни случилось из бытовых неприятностей, первым делом принималась выяснять, кто виноват. И потом её изрядно попускало.

Но если доводить древний ритуал до конца, то на определении виновных останавливаться было нельзя, должна была следовать месть. Многие плачи древних народов от сокрушений о смерти плавно переходили в призывы расправиться с теми, кто оказался повинен в смерти (если она была насильственной, но были и племена, в которых считалось, что в любой смерти кто-то виноват). Так работал (и местами продолжает) конвейер бесконечных смертей. Всё это предписывалось в заветах, законах, которые требовалось соблюдать, пока на людей (некоторых) не снизошла благодать.

Исследовательница, поэтесса и журналистка Гейл Холст-Уорхафт в своей книге «Опасные голоса: женские плачи и греческая литература» пишет, что оплакивать умерших могли и женщины, и мужчины, но только женщинам было свойственно делать из плача структурированный текст (мужчины просто орали), и только женщины были способны вступать в прямой диалог с мёртвыми. С VI века до нашей эры в Греции некоторые государства стали ограничивать законодательно некоторые особо экстравагантные методы оплакивания. Так появились жанры: надгробная речь (восхваление) и трагедия – по мнению антропологини Николи Лоро. В женских плачах государства видели угрозу, нуждаясь в армии, они осуждали плачи как выражение боли. А если в плаче дойдёт до поиска источника беды – понимаете, что может быть государству. Прерогатива назначать виновных может быть только у него. Противоречие же между личным и общественным трауром могло быть устранено только убеждением семьи в том, что слава через гибель во имя отечества должна компенсировать потерю и горе.

www.group-telegram.com/jp/pisaninonansy.com/402

153 viewsedited  Oct 8 at 16:23

Читая про древние европейские женские погребальные плачи, в очередной раз задумалась о вине, не как о внутреннем чувстве, а о поиске, выявлении и признании или назначении виновным в смерти как о способе дать выход ненависти и злости и облегчить свои страдания. Кроме того нахождение виновного даёт иллюзию возвращения себе контроля в ситуации, где этот контроль невозможен в принципе.

Вспоминаю свою маму, которая, что бы ни случилось из бытовых неприятностей, первым делом принималась выяснять, кто виноват. И потом её изрядно попускало.

Но если доводить древний ритуал до конца, то на определении виновных останавливаться было нельзя, должна была следовать месть. Многие плачи древних народов от сокрушений о смерти плавно переходили в призывы расправиться с теми, кто оказался повинен в смерти (если она была насильственной, но были и племена, в которых считалось, что в любой смерти кто-то виноват). Так работал (и местами продолжает) конвейер бесконечных смертей. Всё это предписывалось в заветах, законах, которые требовалось соблюдать, пока на людей (некоторых) не снизошла благодать.

Исследовательница, поэтесса и журналистка Гейл Холст-Уорхафт в своей книге «Опасные голоса: женские плачи и греческая литература» пишет, что оплакивать умерших могли и женщины, и мужчины, но только женщинам было свойственно делать из плача структурированный текст (мужчины просто орали), и только женщины были способны вступать в прямой диалог с мёртвыми. С VI века до нашей эры в Греции некоторые государства стали ограничивать законодательно некоторые особо экстравагантные методы оплакивания. Так появились жанры: надгробная речь (восхваление) и трагедия – по мнению антропологини Николи Лоро. В женских плачах государства видели угрозу, нуждаясь в армии, они осуждали плачи как выражение боли. А если в плаче дойдёт до поиска источника беды – понимаете, что может быть государству. Прерогатива назначать виновных может быть только у него. Противоречие же между личным и общественным трауром могло быть устранено только убеждением семьи в том, что слава через гибель во имя отечества должна компенсировать потерю и горе.

BY Бес Стыда