В Буэнос-Айресе 25 декабря 2 сотрудника российских дипструктур отказались сдать тест на алкоголь, когда их остановила дорожная полиция. Дипломаты не обязаны дышать в трубочку, но полицейские настаивали и заблокировали машины. Русские заперлись внутри. В итоге вмешались полицейские чины более высокого уровня и непосредственно посольство РФ.
Гаишники остались с носом, но «осадочек остался». Местная пресса шумит, а МИД РФ выговаривавет аргентинским партнерам и называет произошедшее нарушением дипломатического протокола. Вполне возможно, что произошедшее было провокацией, санкционированной руководством страны: у придурка-президента Аргентины Хавьера Милея есть претензии к политике РФ.
Пишут, что речь шла об одном из начальников «Русского дома» (структура при паразитическом агентстве «Россотрудничество») Тимуре Саломатине и некоем Сергее Балдине. Они управляли разными машинами. Нажрались, очевидно, в связи с католическим Рождеством.
В Буэнос-Айресе 25 декабря 2 сотрудника российских дипструктур отказались сдать тест на алкоголь, когда их остановила дорожная полиция. Дипломаты не обязаны дышать в трубочку, но полицейские настаивали и заблокировали машины. Русские заперлись внутри. В итоге вмешались полицейские чины более высокого уровня и непосредственно посольство РФ.
Гаишники остались с носом, но «осадочек остался». Местная пресса шумит, а МИД РФ выговаривавет аргентинским партнерам и называет произошедшее нарушением дипломатического протокола. Вполне возможно, что произошедшее было провокацией, санкционированной руководством страны: у придурка-президента Аргентины Хавьера Милея есть претензии к политике РФ.
Пишут, что речь шла об одном из начальников «Русского дома» (структура при паразитическом агентстве «Россотрудничество») Тимуре Саломатине и некоем Сергее Балдине. Они управляли разными машинами. Нажрались, очевидно, в связи с католическим Рождеством.
"The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from jp
