Красная Евразия

Господинчик, про которого с иронией написал Алексей Дзермант (https://www.group-telegram.com/dzermant/9422) на самом деле и никакой не монархист, а криптонационалист (только сам это не понимает). Монархия - ведь не просто государство, во главе которого формально находится фигура, называемая «царь» или «император». Это особый тип государства, предполагающий особый тип власти, и такое государство принципиально отлично от национального государства. У нас сейчас затаскали слово «суверенитет». А ведь этот политологический термин получил распространение именно во времена европейских буржуазных революций, которые одновременно были революциями национальными и если хотите – националистическими, недаром у якобинцев лозунг был «да здравствует нация!». Смысл термина «суверенитет» сводился к тому, что «сувереном» (то есть верховным, абсолютным правителем) вместо короля становилась «нация» (осуществляющая свою власть через представителей – депутатов парламента, правительство и т.д.). Причем слово «нация» понималось двояко: и как «гражданское общество», и как «сообщество французов» (идеолог революции Сийес не рассматривал аристократов как французов, а видел в них потомков германцев и предлагал им «убираться обратно в тевтонские леса»). Так французское монархическое государство превратилось в национальное. И поэтому представители «нефранцузских коренных народов Франции» (например, бретонцы) негативно восприняли революцию, ведь якобинцы предлагали им один лишь путь – офранцузиться. Признать суверенитет французской нации с точки зрения якобинцев значило - стать французом. Тогда как признание суверенитета короля для бретонцев вовсе не влекло за собой языковой и этнической ассимиляции.
То же самое можно сказать и про Российскую империю: она была более или менее устойчива, пока она была не государством одного лишь народа, а государством для всех, кто признает власть дома Романовых (который тоже русским трудно назвать, поскольку там было множество немцев, англичан, шведов, голландцев и т.д.). Понятно, что для прибалтийского немца, или армянина или башкира, или грузина присягнуть суверену – царю была легко, поскольку это не предполагало отказа от своего языка, культуры и в ряде случаев даже религии (я уже писал о том, что генерал Михельсон, воевавший с Пугачевым, был лютеранин, а пугачевцы – православные, но это никого не смущало). А вот с эпохи Александра Третьего власти взяли курс на преобразование империи в русское национальное государство (при том, что собственно, русских – без украинцев и белорусов – в империи было около 50%!). Вместо того, чтоб нейтрализовать возникшие окраинные национализмы (прежде всего польский, с которого все и началось) общеимперским, наднациональным проектом, власть решила поддержать и сделать официальным национализм самого многочисленного народа – русский (и тогда и возник официальный лозунг «Россия для русских»). Кончилось это распадом империи, начавшемся сразу же после отречения царя (к октябрю 1917 отделились не только Финляндия и Польша, о создании своих республик заявили, например, страны Балтии, Украина, Кубань и т.д.). Солженицын писал, что Ленин и большевики не захватили власть в России в октябре, в октябре России уже не было... (продолжение следует)

Telegram

Дзермант

Криптохохол Антонiвський со смешными закрученными усиками из свинов монархии говорит забавное:

Россия должна стать империей через создание национального государства, которое интегрируется с Беларусью, чтобы стать похожей на Израиль.

Интегрироваться действительно…

www.group-telegram.com/jp/redeurasia.com/2295

2.1K viewsRustem Vakhitov, Dec 16 at 17:04

Господинчик, про которого с иронией написал Алексей Дзермант (https://www.group-telegram.com/dzermant/9422) на самом деле и никакой не монархист, а криптонационалист (только сам это не понимает). Монархия - ведь не просто государство, во главе которого формально находится фигура, называемая «царь» или «император». Это особый тип государства, предполагающий особый тип власти, и такое государство принципиально отлично от национального государства. У нас сейчас затаскали слово «суверенитет». А ведь этот политологический термин получил распространение именно во времена европейских буржуазных революций, которые одновременно были революциями национальными и если хотите – националистическими, недаром у якобинцев лозунг был «да здравствует нация!». Смысл термина «суверенитет» сводился к тому, что «сувереном» (то есть верховным, абсолютным правителем) вместо короля становилась «нация» (осуществляющая свою власть через представителей – депутатов парламента, правительство и т.д.). Причем слово «нация» понималось двояко: и как «гражданское общество», и как «сообщество французов» (идеолог революции Сийес не рассматривал аристократов как французов, а видел в них потомков германцев и предлагал им «убираться обратно в тевтонские леса»). Так французское монархическое государство превратилось в национальное. И поэтому представители «нефранцузских коренных народов Франции» (например, бретонцы) негативно восприняли революцию, ведь якобинцы предлагали им один лишь путь – офранцузиться. Признать суверенитет французской нации с точки зрения якобинцев значило - стать французом. Тогда как признание суверенитета короля для бретонцев вовсе не влекло за собой языковой и этнической ассимиляции.
То же самое можно сказать и про Российскую империю: она была более или менее устойчива, пока она была не государством одного лишь народа, а государством для всех, кто признает власть дома Романовых (который тоже русским трудно назвать, поскольку там было множество немцев, англичан, шведов, голландцев и т.д.). Понятно, что для прибалтийского немца, или армянина или башкира, или грузина присягнуть суверену – царю была легко, поскольку это не предполагало отказа от своего языка, культуры и в ряде случаев даже религии (я уже писал о том, что генерал Михельсон, воевавший с Пугачевым, был лютеранин, а пугачевцы – православные, но это никого не смущало). А вот с эпохи Александра Третьего власти взяли курс на преобразование империи в русское национальное государство (при том, что собственно, русских – без украинцев и белорусов – в империи было около 50%!). Вместо того, чтоб нейтрализовать возникшие окраинные национализмы (прежде всего польский, с которого все и началось) общеимперским, наднациональным проектом, власть решила поддержать и сделать официальным национализм самого многочисленного народа – русский (и тогда и возник официальный лозунг «Россия для русских»). Кончилось это распадом империи, начавшемся сразу же после отречения царя (к октябрю 1917 отделились не только Финляндия и Польша, о создании своих республик заявили, например, страны Балтии, Украина, Кубань и т.д.). Солженицын писал, что Ленин и большевики не захватили власть в России в октябре, в октябре России уже не было... (продолжение следует)

BY Красная Евразия