Признание Украины террористическим государством, о чём говорит Володин, открывает для спецоперации новые возможности.
Во-первых, объявляет нелегитимным киевский режим. Как следствие, делает бессмысленными переговоры, легитимизует работу ВГА и позволяет искать решения по самоопределению жителей на освобождённых территориях, не относящихся к ЛДНР. В том числе и в масштабах всей Украины.
Во-вторых, обосновывает необходимость расширения спецоперации в новых регионах, в частности, в Николаевской и Одесской областях.
В-третьих, позволяет наносить удары не только по военным объектам, но и по гражданским, имеющим универсальное применение. В первую очередь, по транспортной инфраструктуре, мостам.
В-четвёртых, западные поставки вооружения и другая помощь будут считаться финансированием терроризма. Это может стать ещё одной правовой основой для введения экономических санкций.
Если заявление Володина пойдёт дальше слов – это сигнал старта совершенно нового этапа противостояния как с Украиной, так и с Западом.
Признание Украины террористическим государством, о чём говорит Володин, открывает для спецоперации новые возможности.
Во-первых, объявляет нелегитимным киевский режим. Как следствие, делает бессмысленными переговоры, легитимизует работу ВГА и позволяет искать решения по самоопределению жителей на освобождённых территориях, не относящихся к ЛДНР. В том числе и в масштабах всей Украины.
Во-вторых, обосновывает необходимость расширения спецоперации в новых регионах, в частности, в Николаевской и Одесской областях.
В-третьих, позволяет наносить удары не только по военным объектам, но и по гражданским, имеющим универсальное применение. В первую очередь, по транспортной инфраструктуре, мостам.
В-четвёртых, западные поставки вооружения и другая помощь будут считаться финансированием терроризма. Это может стать ещё одной правовой основой для введения экономических санкций.
Если заявление Володина пойдёт дальше слов – это сигнал старта совершенно нового этапа противостояния как с Украиной, так и с Западом.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis."
from jp
