Девальвация рубля - это прежде всего мощнейший удар по всей промышленности, включая ту, что производит средства войны.
Девальвация рубля - это чистая инфляция. Все остальные попытки ЦБ ее «удержать» - мартышкин труд. Наша инфляция процентов на 50 состоит из девальвации национальной валюты и еще на столько же из-за роста цен на монополии.
Сдержал ли ЦБ ставкой в 21% рост цен на бензин и монополии? Нет. Сдержал ли девальвацию? Нет. Тогда зачем было задирать ставку? Единственный разумный ответ, чтобы промышленность не могла кредитоваться. В общем, она и не может.
А еще давят пошлинами, срывом сроков поставок и необходимостью обходить санкции. Короче любое технологичное развитие становится «золотым». Это в момент, когда ключевые промышленные игроки пытаются перевооружить производство и наладить работу смежников.
Зато банкиры и экспортеры очень довольны и шлют нам из Сан-Тропе лучи любви и воздушные поцелуи.
Ну чтобы не расстраиваться очень сильно: в Турции ключевая ставка 50%, а инфляция колеблется в пределах 50-100%. В общем мы не одиноки.
Девальвация рубля - это прежде всего мощнейший удар по всей промышленности, включая ту, что производит средства войны.
Девальвация рубля - это чистая инфляция. Все остальные попытки ЦБ ее «удержать» - мартышкин труд. Наша инфляция процентов на 50 состоит из девальвации национальной валюты и еще на столько же из-за роста цен на монополии.
Сдержал ли ЦБ ставкой в 21% рост цен на бензин и монополии? Нет. Сдержал ли девальвацию? Нет. Тогда зачем было задирать ставку? Единственный разумный ответ, чтобы промышленность не могла кредитоваться. В общем, она и не может.
А еще давят пошлинами, срывом сроков поставок и необходимостью обходить санкции. Короче любое технологичное развитие становится «золотым». Это в момент, когда ключевые промышленные игроки пытаются перевооружить производство и наладить работу смежников.
Зато банкиры и экспортеры очень довольны и шлют нам из Сан-Тропе лучи любви и воздушные поцелуи.
Ну чтобы не расстраиваться очень сильно: в Турции ключевая ставка 50%, а инфляция колеблется в пределах 50-100%. В общем мы не одиноки.
On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market.
from jp
