Shadow policy

Мали. Контексты

The Telegraph (26.01.2013)

Как и все иное в руках исламистов в северной части Мали, город Гао на краю Сахары – место, где пороки недопустимы. Пить и танцевать здесь запрещено, два ночных клуба в городе сгорели, а единственное уличное развлечение – это поглазеть на публичную порку курящих граждан.

Однако, этой всеобъемлющей добродетели приходит конец за высокими стенами новых вилл на окраине Гао, которые разительно выделяются на фоне трущоб с видом на песчаные дюны.

Их называют «Кокаинбугу» – что переводится как «кокаиновый город». Линия особняков стала домом для элиты древней городской общины контрабандистов, которая переправляла товары через Сахару еще с XI столетия, когда Гао был более известен, чем находящийся поблизости Тимбукту.

Торговля кокаином впервые по-настоящему расцвела в этом регионе пять лет назад
[в 2008 году], когда латиноамериканские картели, столкнувшись с насыщением рынка в США, стали искать новые маршруты доставки своего продукта в Европу.

Приток нарковалюты в этот беднейший мировой регион уже оказал на него свое катастрофически разрушительное воздействие. Например, в Гвинее-Бисау, на неограниченные ресурсы этих картелей было куплено столько полиции, политиков и солдат, что страну назвали первым африканским «наркогосударством», а военный переворот в апреле 2012 года многими был связан с внутренними разборками за доходы от торговли наркотиками.

Гао – город на реке Нигер в северо-восточной части Мали – уже давно стал одним из основных пунктов транзита наркотиков.

Наркоторговля находится в руках Телемси – сурового арабского клана контрабандистов.

20 мая 2014 года
Согласно последнему отчету Управления ООН по наркотикам и преступности
Западная Африка становится транзитным  пунктом, через который проходит трафик метамфетамина в Восточную и Юго-Восточную Азию через Южную Африку или Европу.
С 2009 года около 86% стимуляторов амфетаминового ряда (САР), из Западной Африки, изъятых в западноевропейских и японских аэропортах, были предназначены в основном для продажи в Японии и Малайзии. На настоящий момент, существует риск того, что Турция может также стать транзитным пунктом перевозки метамфетамина из Западной Азии в Восточную и Юго-Восточную Азию.

___

Закрытые встречи у барона Пфеттена в 2013 году, вероятно, включали и обсуждение подобных вопросов, т.к. «теневой стороной» ядерной сделки с Ираном стала экспансия «Хезболлы» в наркотранзитный мир, включая линию «Латинская Америка - Восточная Африка».

Если у французов отняли не только уран, но и наркотранзитное «окно», то удар получился сильным.

Интересно, что и вспышка коронавируса началась в зоне французских интересов в Китае рядом с лабораторией, оснащённой французским оборудованием.

Кроме того, провинция Хубэй перед этим стала глобальным центром торговли фентанилом.

Вероятно, китайские друзья барона Пфеттена учитывали и перспективы сотрудничества синдиката Sam Gor с «Хезболлой».

Именно британцы раскрутили кампании о необходимости локдаунов.
И повлияли на цепочки поставок, а также на операцию по транспортировке уранового сырья из Мали.

Союз Великобритании с Турцией не исчерпывается связями главы МИ-6 Ричарда Мура.

Борис Джонсон также обладает впечатляющим бэкграундом.

Возможно, Эзра Коэн-Уотник,
заместитель главы Пентагона по разведке и специалист по TCNs,
работает сейчас именно с британской и турецкой разведками.

www.group-telegram.com/jp/shadow_policy.com/6032

11.0K viewsDec 28, 2020 at 21:23

Мали. Контексты

The Telegraph (26.01.2013)

Как и все иное в руках исламистов в северной части Мали, город Гао на краю Сахары – место, где пороки недопустимы. Пить и танцевать здесь запрещено, два ночных клуба в городе сгорели, а единственное уличное развлечение – это поглазеть на публичную порку курящих граждан.

Однако, этой всеобъемлющей добродетели приходит конец за высокими стенами новых вилл на окраине Гао, которые разительно выделяются на фоне трущоб с видом на песчаные дюны.

Их называют «Кокаинбугу» – что переводится как «кокаиновый город». Линия особняков стала домом для элиты древней городской общины контрабандистов, которая переправляла товары через Сахару еще с XI столетия, когда Гао был более известен, чем находящийся поблизости Тимбукту.

Торговля кокаином впервые по-настоящему расцвела в этом регионе пять лет назад
[в 2008 году], когда латиноамериканские картели, столкнувшись с насыщением рынка в США, стали искать новые маршруты доставки своего продукта в Европу.

Приток нарковалюты в этот беднейший мировой регион уже оказал на него свое катастрофически разрушительное воздействие. Например, в Гвинее-Бисау, на неограниченные ресурсы этих картелей было куплено столько полиции, политиков и солдат, что страну назвали первым африканским «наркогосударством», а военный переворот в апреле 2012 года многими был связан с внутренними разборками за доходы от торговли наркотиками.

Гао – город на реке Нигер в северо-восточной части Мали – уже давно стал одним из основных пунктов транзита наркотиков.

Наркоторговля находится в руках Телемси – сурового арабского клана контрабандистов.

20 мая 2014 года
Согласно последнему отчету Управления ООН по наркотикам и преступности
Западная Африка становится транзитным  пунктом, через который проходит трафик метамфетамина в Восточную и Юго-Восточную Азию через Южную Африку или Европу.
С 2009 года около 86% стимуляторов амфетаминового ряда (САР), из Западной Африки, изъятых в западноевропейских и японских аэропортах, были предназначены в основном для продажи в Японии и Малайзии. На настоящий момент, существует риск того, что Турция может также стать транзитным пунктом перевозки метамфетамина из Западной Азии в Восточную и Юго-Восточную Азию.

___

Закрытые встречи у барона Пфеттена в 2013 году, вероятно, включали и обсуждение подобных вопросов, т.к. «теневой стороной» ядерной сделки с Ираном стала экспансия «Хезболлы» в наркотранзитный мир, включая линию «Латинская Америка - Восточная Африка».

Если у французов отняли не только уран, но и наркотранзитное «окно», то удар получился сильным.

Интересно, что и вспышка коронавируса началась в зоне французских интересов в Китае рядом с лабораторией, оснащённой французским оборудованием.

Кроме того, провинция Хубэй перед этим стала глобальным центром торговли фентанилом.

Вероятно, китайские друзья барона Пфеттена учитывали и перспективы сотрудничества синдиката Sam Gor с «Хезболлой».

Именно британцы раскрутили кампании о необходимости локдаунов.
И повлияли на цепочки поставок, а также на операцию по транспортировке уранового сырья из Мали.

Союз Великобритании с Турцией не исчерпывается связями главы МИ-6 Ричарда Мура.

Борис Джонсон также обладает впечатляющим бэкграундом.

Возможно, Эзра Коэн-Уотник,
заместитель главы Пентагона по разведке и специалист по TCNs,
работает сейчас именно с британской и турецкой разведками.

BY Shadow policy