🔖 На Кадашевской набережной Москвы открылся новый корпус Третьяковской галереи. А в нем, в свою очередь, открылась выставка «Передвижники».
Знаменитые русские картины, знакомые еще по школьным учебникам, собраны в одном месте – и, с одной стороны, это логично, а с другой вызывает вопросы о том, как сузились возможности российских музеев на фоне войны: о чем-то громком «привозном» теперь не приходится и мечтать.
«Встречает посетителей неожиданная инсталляция Николая Полисского «Грачи прилетели» (прилетели они аж с «Архстояния-2008» и с благой целью – продемонстрировать связь эпох и направлений искусства). Эта птичья стая подчеркивает значение работы, с которой начинается и осмотр и, отчасти, история передвижников – одноименного полотна Алексея Саврасова, который стал самым известным пейзажем первой передвижной выставки 1871 года. Теперь черные фигуры грачей у входа становятся жирной… нет, не точкой в конце, а скорее многоточием в начале перечисления всех прочих хрестоматийных шедевров, которыми плотно набит выставочный зал».
🔖 На Кадашевской набережной Москвы открылся новый корпус Третьяковской галереи. А в нем, в свою очередь, открылась выставка «Передвижники».
Знаменитые русские картины, знакомые еще по школьным учебникам, собраны в одном месте – и, с одной стороны, это логично, а с другой вызывает вопросы о том, как сузились возможности российских музеев на фоне войны: о чем-то громком «привозном» теперь не приходится и мечтать.
«Встречает посетителей неожиданная инсталляция Николая Полисского «Грачи прилетели» (прилетели они аж с «Архстояния-2008» и с благой целью – продемонстрировать связь эпох и направлений искусства). Эта птичья стая подчеркивает значение работы, с которой начинается и осмотр и, отчасти, история передвижников – одноименного полотна Алексея Саврасова, который стал самым известным пейзажем первой передвижной выставки 1871 года. Теперь черные фигуры грачей у входа становятся жирной… нет, не точкой в конце, а скорее многоточием в начале перечисления всех прочих хрестоматийных шедевров, которыми плотно набит выставочный зал».
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from jp
