The Гращенков

Очередная встреча Путина с «профсоюзом олигархов» проходит в тревожной атмосфере негативных прогнозов по экономике. Звучат даже тревожные слова стагфляция, что может привести к серьезным изменениям в государственном устройстве. Стагфляция – самое страшное явление для экономики, так как фактически означает невозможность выйти из кризиса каким-то обычным путем. Например, стагфляция в США в 1970-е годы привела к отмене золотого стандарта для доллара. Сейчас изменения могут привести к каким-то иным последствиям, вроде перехода на цифровые валюты, введение планово-административной экономики и т.д.

Поэтому крупный бизнес обеспокоен. Прогноз, что ставка ЦБ вырастет в 2025 году до 25% (в базовом сценарии – до 23%), говорит о том, что у регулятора не осталось каких-то других инструментов для подавления инфляции рубля, кроме самой ставки. При такой ставки проблемы ожидают весь бизнес, который дотационно не завязан на государственный бюджет. Первыми удар почувствуют банки – о чем уже высказался Герман Греф, который также повторил слова о рисках стагфляции в стране.

Металлурги также недовольны, как ставкой ЦБ, так и работой Правительства РФ, которое «забыло» отменить им дополнительные налоги. Второй по величине обрабатывающий бизнес РФ может показать существенные темпы снижения в будущем году. Но президент Путин явно дал понять, что Центробанк не оступится от своего плана, так как «не ставкой единой жива экономика, но и предложением товаров на рынке прежде всего». Правда, большая часть иностранных рынков сегодня закрыты для России. Речь не только о «западных партнёрах», но и о «дружественном Китае», Индии и всех тех странах, которые скорее наживаются на вынужденных дисконтах, чем выстраивают реальное партнерство.

Надежды на БРИКС пока остаются скорее долгосрочными планами, как и принятие единой валюты. При этом крупный бизнес опасается усиления силового пресса. Идущий трансфер власти, который на этапе движения к 2026 году будет требовать от крупного бизнеса не просто лояльности, но и поддержки для преодоления последствий общественного переустройства. Эти изменения коснутся всех сфер и отраслей экономики, так как «цифровая трансформация» задуманная правительством поставит бизнес в совершенно новые условия, завязав на государство и систему плановой экономики.

Говоря про переход от стихийного рынка к государственному капитализму, власть постепенно приучает крупный бизнес к мысли, что рано или поздно «китайская модель» управления победит, а значит, промышленники не должны быть фрондой, а наоборот – опорой системы. Сейчас многие из них напряжены и «рыскают глазами», как ранее говорил Путин, однако задача лично президент отрелаксировать наиболее тревожных убедив, что другого пути для них – все равно нет. Собственно, в этом году Путин повторяет тот же сигнал. Что даже перед лицом такой опасности как стагфляция, государство будет продолжать следовать намеченным курсом. Правда, избрание в США Трампа и возможный перелом в мировой парадигме может как-то изменить ситуацию. Но, как и в случае с БРИКС, пока это скорее политические ожидания, чем экономические прогнозы.

www.group-telegram.com/jp/thegraschenkov.com/5144

57.5K viewsedited  Dec 17 at 09:58

Очередная встреча Путина с «профсоюзом олигархов» проходит в тревожной атмосфере негативных прогнозов по экономике. Звучат даже тревожные слова стагфляция, что может привести к серьезным изменениям в государственном устройстве. Стагфляция – самое страшное явление для экономики, так как фактически означает невозможность выйти из кризиса каким-то обычным путем. Например, стагфляция в США в 1970-е годы привела к отмене золотого стандарта для доллара. Сейчас изменения могут привести к каким-то иным последствиям, вроде перехода на цифровые валюты, введение планово-административной экономики и т.д.

Поэтому крупный бизнес обеспокоен. Прогноз, что ставка ЦБ вырастет в 2025 году до 25% (в базовом сценарии – до 23%), говорит о том, что у регулятора не осталось каких-то других инструментов для подавления инфляции рубля, кроме самой ставки. При такой ставки проблемы ожидают весь бизнес, который дотационно не завязан на государственный бюджет. Первыми удар почувствуют банки – о чем уже высказался Герман Греф, который также повторил слова о рисках стагфляции в стране.

Металлурги также недовольны, как ставкой ЦБ, так и работой Правительства РФ, которое «забыло» отменить им дополнительные налоги. Второй по величине обрабатывающий бизнес РФ может показать существенные темпы снижения в будущем году. Но президент Путин явно дал понять, что Центробанк не оступится от своего плана, так как «не ставкой единой жива экономика, но и предложением товаров на рынке прежде всего». Правда, большая часть иностранных рынков сегодня закрыты для России. Речь не только о «западных партнёрах», но и о «дружественном Китае», Индии и всех тех странах, которые скорее наживаются на вынужденных дисконтах, чем выстраивают реальное партнерство.

Надежды на БРИКС пока остаются скорее долгосрочными планами, как и принятие единой валюты. При этом крупный бизнес опасается усиления силового пресса. Идущий трансфер власти, который на этапе движения к 2026 году будет требовать от крупного бизнеса не просто лояльности, но и поддержки для преодоления последствий общественного переустройства. Эти изменения коснутся всех сфер и отраслей экономики, так как «цифровая трансформация» задуманная правительством поставит бизнес в совершенно новые условия, завязав на государство и систему плановой экономики.

Говоря про переход от стихийного рынка к государственному капитализму, власть постепенно приучает крупный бизнес к мысли, что рано или поздно «китайская модель» управления победит, а значит, промышленники не должны быть фрондой, а наоборот – опорой системы. Сейчас многие из них напряжены и «рыскают глазами», как ранее говорил Путин, однако задача лично президент отрелаксировать наиболее тревожных убедив, что другого пути для них – все равно нет. Собственно, в этом году Путин повторяет тот же сигнал. Что даже перед лицом такой опасности как стагфляция, государство будет продолжать следовать намеченным курсом. Правда, избрание в США Трампа и возможный перелом в мировой парадигме может как-то изменить ситуацию. Но, как и в случае с БРИКС, пока это скорее политические ожидания, чем экономические прогнозы.

BY The Гращенков