Мощный антиинфляционный фактор в США – цены на газ. После взлета зимой 2022 года они стабилизировались около средних за последние 5 лет. Дешевый газ – во-первых, это низкая стоимость электроэнергии, а значит комфортные условия для работы промышленности. Во-вторых - это низкая цена отопления, что актуально для северных Штатов. В Европе цены на газ также стабилизировались, но в отличие от внутреннего рынка США, они оказались в два раза выше, нежели до начала СВО. Это ставит крест на продолжении работы целых отраслей, таких как производство азотных удобрений, стекла, керамики, черных металлов и их обработки, газохимии. То есть высокие цены на газ буквально разъедают сердцевину европейской промышленности, при этом оказывают серьезное проинфляционное давление. Домохозяйства вынуждены платить высокую цену за электроэнергию и отопление, сокращая потребление других (подорожавших) товаров. Именно поэтому мировой газовый кризис бьет в первую очередь по промышленной экономике ЕС, а через инфляцию и по банкам региона.
Мощный антиинфляционный фактор в США – цены на газ. После взлета зимой 2022 года они стабилизировались около средних за последние 5 лет. Дешевый газ – во-первых, это низкая стоимость электроэнергии, а значит комфортные условия для работы промышленности. Во-вторых - это низкая цена отопления, что актуально для северных Штатов. В Европе цены на газ также стабилизировались, но в отличие от внутреннего рынка США, они оказались в два раза выше, нежели до начала СВО. Это ставит крест на продолжении работы целых отраслей, таких как производство азотных удобрений, стекла, керамики, черных металлов и их обработки, газохимии. То есть высокие цены на газ буквально разъедают сердцевину европейской промышленности, при этом оказывают серьезное проинфляционное давление. Домохозяйства вынуждены платить высокую цену за электроэнергию и отопление, сокращая потребление других (подорожавших) товаров. Именно поэтому мировой газовый кризис бьет в первую очередь по промышленной экономике ЕС, а через инфляцию и по банкам региона.
But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram.
from jp
