Городские историки

Почти все эти мысли не столько о работах, представленных в шорт-листах (хотя и о них тоже), сколько о массе тех исследований, о которых мы почти ничего не сказали. Также мы будем говорить не только об исторической урбанистике, а об российских Urban Studies в целом. И, конечно, мы затронем лишь те стороны, которые можно заметить именно в научных публикациях, и то, не при самом глубоком погружении в каждое конкретное исследование. И последнее – это чисто субъективное мнение городских историков.

Итак, какая наша российская урбанистика?

По материалам диссертаций:

1. Первое и самое важное – никакой урбанистики в номенклатуре научных специальностей, по которым присуждаются ученые степени, в России нет. Об этом отмечала еще Елена Трубина в своей недавней статье о российской академической урбанистике. Городские исследования представлены в самых разных науках – исторических, политических, социологических, географических, архитектуре, культурологии и искусствоведении и тд. С одной стороны, институциональное разнообразие всегда хорошо, но с другой – большинство работ замкнуты в традициях своей науки, направления или даже школы и, как правило, мало обращаются к работам по той же теме, но разработанной в другой дисциплине. Город как исследовательский объект, который нередко называют междисциплинарным, вроде бы должен подталкивать к обратному, но на самом деле российская урбанистика не существует как единое междисциплинарное поле, хотя бы потому, что воспроизводится в конвенционально дисциплинарных областях, слабо разговаривающих между собой.

2. Все-таки большинство диссертаций в городских исследованиях, особенно в гуманитарных сферах, таких как история или культурология – это откровенный хлам, мало имеющий отношение к науке. К сожалению, диссертации о городах скорее аналогичны таким позитивным краеведческим текстам, обязательно о своем любимом, чаще родном, городе, где просто пересказывается эмпирический материал, отсутствует хоть какой-то исследовательский вопрос, вставляется для формальностей «прогрессистская» теория, а историография заменяется библиографией и некрологами. К сожалению, стоит признать, что город – это объект, притягивающий подобную «науку».

3. Мы думали, что нужно что-то написать о тенденциях в тематике диссертаций. Но поняли, что все темы отражают указанную в первом пункте дисциплинарность: историки пишут об истории одного города в конкретно-исторический период или чаще об истории какой-то социальной группы, явления или института в каком-нибудь городе N, а архитекторы об архитектуре или планировке того или иного города/региона. Очень мало собственно социальных исследований города: похоже, что не было ни одной диссертации, которую можно отнести к городской антропологии, практически ничего нет по социологии города (зато какое исключение – победитель в номинации).

4. В комментариях были вопросы по поводу того, а смотрели ли мы независимые от ВАК университетские диссертационные советы. Смотрели – по факту городские исследования там никак не представлены.

По материалам зарубежных работ:

5. В англоязычной литературе явно усиливается интерес к российскому (точнее даже постсоветскому) городу и его истории. За последние годы вышла серия знаковых монографий, о которых городские историки будут по возможности рассказывать. Публикуются и многие статьи с городской оптикой на те или иные проблемы в истории и современности России. Это явное отличие от ситуации десятилетней давности. Вероятно, эти изменения связаны с общим поворотом на восток в западных Urban Studies, и в Urban History в частности.

6. По сравнению с темами в российской академической урбанистике, зарубежные работы сильно выделяются нетривиальностью исследовательских интересов: монументальная коммеморация, космополитические пространства, уличный фольклор, домоводство и практики архитекторов и тд. Самих работ не так много, и российская урбан-проблематика на западе по широте и разнообразию, конечно, не китайская, разрывающая сегодня научные журналы, но все-таки она заметна и у нее есть чему поучиться нашим авторам.

www.group-telegram.com/jp/urbanhistorians.com/84

874 viewsJan 17 at 06:44

Почти все эти мысли не столько о работах, представленных в шорт-листах (хотя и о них тоже), сколько о массе тех исследований, о которых мы почти ничего не сказали. Также мы будем говорить не только об исторической урбанистике, а об российских Urban Studies в целом. И, конечно, мы затронем лишь те стороны, которые можно заметить именно в научных публикациях, и то, не при самом глубоком погружении в каждое конкретное исследование. И последнее – это чисто субъективное мнение городских историков.

Итак, какая наша российская урбанистика?

По материалам диссертаций:

1. Первое и самое важное – никакой урбанистики в номенклатуре научных специальностей, по которым присуждаются ученые степени, в России нет. Об этом отмечала еще Елена Трубина в своей недавней статье о российской академической урбанистике. Городские исследования представлены в самых разных науках – исторических, политических, социологических, географических, архитектуре, культурологии и искусствоведении и тд. С одной стороны, институциональное разнообразие всегда хорошо, но с другой – большинство работ замкнуты в традициях своей науки, направления или даже школы и, как правило, мало обращаются к работам по той же теме, но разработанной в другой дисциплине. Город как исследовательский объект, который нередко называют междисциплинарным, вроде бы должен подталкивать к обратному, но на самом деле российская урбанистика не существует как единое междисциплинарное поле, хотя бы потому, что воспроизводится в конвенционально дисциплинарных областях, слабо разговаривающих между собой.

2. Все-таки большинство диссертаций в городских исследованиях, особенно в гуманитарных сферах, таких как история или культурология – это откровенный хлам, мало имеющий отношение к науке. К сожалению, диссертации о городах скорее аналогичны таким позитивным краеведческим текстам, обязательно о своем любимом, чаще родном, городе, где просто пересказывается эмпирический материал, отсутствует хоть какой-то исследовательский вопрос, вставляется для формальностей «прогрессистская» теория, а историография заменяется библиографией и некрологами. К сожалению, стоит признать, что город – это объект, притягивающий подобную «науку».

3. Мы думали, что нужно что-то написать о тенденциях в тематике диссертаций. Но поняли, что все темы отражают указанную в первом пункте дисциплинарность: историки пишут об истории одного города в конкретно-исторический период или чаще об истории какой-то социальной группы, явления или института в каком-нибудь городе N, а архитекторы об архитектуре или планировке того или иного города/региона. Очень мало собственно социальных исследований города: похоже, что не было ни одной диссертации, которую можно отнести к городской антропологии, практически ничего нет по социологии города (зато какое исключение – победитель в номинации).

4. В комментариях были вопросы по поводу того, а смотрели ли мы независимые от ВАК университетские диссертационные советы. Смотрели – по факту городские исследования там никак не представлены.

По материалам зарубежных работ:

5. В англоязычной литературе явно усиливается интерес к российскому (точнее даже постсоветскому) городу и его истории. За последние годы вышла серия знаковых монографий, о которых городские историки будут по возможности рассказывать. Публикуются и многие статьи с городской оптикой на те или иные проблемы в истории и современности России. Это явное отличие от ситуации десятилетней давности. Вероятно, эти изменения связаны с общим поворотом на восток в западных Urban Studies, и в Urban History в частности.

6. По сравнению с темами в российской академической урбанистике, зарубежные работы сильно выделяются нетривиальностью исследовательских интересов: монументальная коммеморация, космополитические пространства, уличный фольклор, домоводство и практики архитекторов и тд. Самих работ не так много, и российская урбан-проблематика на западе по широте и разнообразию, конечно, не китайская, разрывающая сегодня научные журналы, но все-таки она заметна и у нее есть чему поучиться нашим авторам.

BY Городские историки