Под шумок новогодних фейерверков, салатов и праздничного настроения, 27 декабря 2024 года, было принято постановление правительства Москвы, по которому 146 московских Особо Охраняемых Природных Территорий понизили статус до Особо Охраняемых Зеленых Территорий. Ранее в том же году некоторые федеральные ООПТ (например, Лосиный остров) были переданы в подчинение Москвы.
Это не только выводит природные объекты из-под действия федерального законодательства, но и снижает их охранный статус, что позволяет строить автомобильные и железные дороги, метро, а также объекты капитального строительства для спорта и отдыха, включая парковки.
Сохранность природных комплексов и зависящего от них здоровья москвичей, собственно, никого не беспокоит, когда стоит вопрос освоения бюджета с постоянным ущемлением окружающей среды и путей к застройке. Не говоря уже о том, что бюджет Москвы можно было бы направить на благоустройство российских регионов, а не на накачивание зажиточного центра. Жаль, что бизнес любит деньги, а не людей.
Под шумок новогодних фейерверков, салатов и праздничного настроения, 27 декабря 2024 года, было принято постановление правительства Москвы, по которому 146 московских Особо Охраняемых Природных Территорий понизили статус до Особо Охраняемых Зеленых Территорий. Ранее в том же году некоторые федеральные ООПТ (например, Лосиный остров) были переданы в подчинение Москвы.
Это не только выводит природные объекты из-под действия федерального законодательства, но и снижает их охранный статус, что позволяет строить автомобильные и железные дороги, метро, а также объекты капитального строительства для спорта и отдыха, включая парковки.
Сохранность природных комплексов и зависящего от них здоровья москвичей, собственно, никого не беспокоит, когда стоит вопрос освоения бюджета с постоянным ущемлением окружающей среды и путей к застройке. Не говоря уже о том, что бюджет Москвы можно было бы направить на благоустройство российских регионов, а не на накачивание зажиточного центра. Жаль, что бизнес любит деньги, а не людей.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." READ MORE Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from jp
