И снова у нас будут стихи. Не о любви, нет. О счастье. О поиске счастливых людей на войне и тех, кто ее прошел - в тылу. Задумывались ли вы об этом? Представляли ли вы хоть раз, как живет человек на войне или после нее, если вернулся? И совместимы ли вообще эмоции "счастья" с происходящим там?... Но настоящий поэт найдет. Реальное счастье мужчины и человека... Войны проходят. Любое мирное время, как показала наша жизнь, тоже. Но то, что нас делает человеком - вечно...
СЧАСТЬЕ
Опять ноябрь, уныние, ненастье, Безрадостной материи парад. Да и в другие дни здесь нету счастья, Бывает на минуту кто-то рад, Оглянешься - уже глаза в печали: Война прессует души на излом. О чем мечтали, вспомнится едва ли, Всё поросло могильным ковылем. Здесь в думах угибаются от смерти, Но счастьем те потуги не назвать. Все вперемешку: ангелы и черти Пытаются укрытие сыскать. Грешат, чудят, геройствуют, злословят И веруют, и веру предают. В забой уходят, прячутся в запое, Воюют, ожидают или врут. Везде есть суки, есть и Человеки, И совесть офицерская, и честь, Нашлось и ей, представьте, место здесь, В безумно диком, первобытном веке. И чудо я встречал на лбс, И хоронил отчаяние с костями, Встречал и тех, кто пережил замес, Но отравился теленовостями. В тылу мне попадались инвалиды, Герои с костылями, без наград, С достоинством, спокойствием, обидой, Несчастный вид и сумасшедший взгляд. Я видел бескорыстных, молчаливых, Прожженых, отмороженных, трусливых Среди попавших в зону СВО. Но не было средь них людей счастливых... Не встретил я, увы, ни одного. И даже город Счастье в зоне есть, Но если это счастье? Так не надо. А, впрочем, повезло - не Сталинградом. Попасная, Авдос, других не счесть… Не напугать, кто выжил, даже адом, Не города, руины - это жесть. Но «ищущий обрящет», так и я: Среди пейзажей жутких колеся, Здесь счастье увидал. Но каждый раз, Как вспомню, слезы капают из глаз. Такое счастье, что не выдумать цены, Размерами вселенского масштаба, Когда в "Бурденко" забирала баба Безногого солдата у войны.
И снова у нас будут стихи. Не о любви, нет. О счастье. О поиске счастливых людей на войне и тех, кто ее прошел - в тылу. Задумывались ли вы об этом? Представляли ли вы хоть раз, как живет человек на войне или после нее, если вернулся? И совместимы ли вообще эмоции "счастья" с происходящим там?... Но настоящий поэт найдет. Реальное счастье мужчины и человека... Войны проходят. Любое мирное время, как показала наша жизнь, тоже. Но то, что нас делает человеком - вечно...
СЧАСТЬЕ
Опять ноябрь, уныние, ненастье, Безрадостной материи парад. Да и в другие дни здесь нету счастья, Бывает на минуту кто-то рад, Оглянешься - уже глаза в печали: Война прессует души на излом. О чем мечтали, вспомнится едва ли, Всё поросло могильным ковылем. Здесь в думах угибаются от смерти, Но счастьем те потуги не назвать. Все вперемешку: ангелы и черти Пытаются укрытие сыскать. Грешат, чудят, геройствуют, злословят И веруют, и веру предают. В забой уходят, прячутся в запое, Воюют, ожидают или врут. Везде есть суки, есть и Человеки, И совесть офицерская, и честь, Нашлось и ей, представьте, место здесь, В безумно диком, первобытном веке. И чудо я встречал на лбс, И хоронил отчаяние с костями, Встречал и тех, кто пережил замес, Но отравился теленовостями. В тылу мне попадались инвалиды, Герои с костылями, без наград, С достоинством, спокойствием, обидой, Несчастный вид и сумасшедший взгляд. Я видел бескорыстных, молчаливых, Прожженых, отмороженных, трусливых Среди попавших в зону СВО. Но не было средь них людей счастливых... Не встретил я, увы, ни одного. И даже город Счастье в зоне есть, Но если это счастье? Так не надо. А, впрочем, повезло - не Сталинградом. Попасная, Авдос, других не счесть… Не напугать, кто выжил, даже адом, Не города, руины - это жесть. Но «ищущий обрящет», так и я: Среди пейзажей жутких колеся, Здесь счастье увидал. Но каждый раз, Как вспомню, слезы капают из глаз. Такое счастье, что не выдумать цены, Размерами вселенского масштаба, Когда в "Бурденко" забирала баба Безногого солдата у войны.
Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added.
from jp
