Когда-то я прочитала интервью с Антонией Байетт (которое теперь магическим образом больше не гуглится), где она рассказала очень личные подробности из своей жизни. О том, как она всегда думала, что, как и её мать, застрянет на всю жизнь на кухне, обслуживая семью. И как она там-таки застряла и провела долгие годы, растя своих четверых детей. А потом, когда дети выросли, всё-таки начала писать и в сорок два года добилась признания, написав “Деву в саду”. Благодаря этому она смогла купить домик в Провансе, чтобы приезжать туда и писать. И именно там, стоя на лестнице в одиночестве, она как-то подумала: это самое счастливое мгновение во всей моей жизни.
А теперь поделюсь небольшой личной историей. Когда я развелась с первым мужем, моей дочери был год. Мы поделили время с ней так: три вечера на неделе из садика после работы её забирала я, а два вечера – её папа. Один выходной был мой, один – его. Я очень люблю проводить время с моей дочкой. Но именно тогда я впервые после рождения ребёнка почувствовала невероятные, головокружительные свободу и счастье. Потому что до развода это было для меня совершенно невозможным: иметь столько времени для себя. Времени, чтобы читать, писать, размышлять, встречаться с подругами, посещать интересные события, знакомиться с новыми людьми. Всё время, что я не работала, я была “родителем по умолчанию” и часто чувствовала себя загнанной, в ловушке. И только крах моего брака, событие, казалось бы, трагичное, позволило мне вырваться из цепких и невидимых пут патриархата и почувствовать себя по-настоящему живой.
Что-то похожее происходит с героиней романа Миранды Джулай. В начале романа ей сорок пять, её ребёнку – семь, и она чувствует, что с её жизнью что-то не так, но не может понять – что именно. У неё ведь есть всё, что нужно, чтобы быть счастливой! Уютный дом, вовлеченный и заботливый партнёр, любимая профессия, даже относительно успешная творческая карьера. Так что же не так? Откуда берётся это чувство покинутости и одиночества в своём собственном доме, то, что Байетт называет “my greatest terror which is simple domesticity”?
I stood holding the note with that funny little abandoned feeling one gets a million times a day in a domestic setting.
Героиня думает, что она бесится с жиру, потому что так думает её муж, Харрис. На вечеринке он походя создаёт целую стройную теорию об этом и делит всех людей в мире на “водителей” (drivers) и “парковщиков” (parkers): “Well, in life there are Parkers and there are Drivers,” he began. “Drivers are able to maintain awareness and engagement even when life is boring. They don’t need applause for every little thing – they can get joy from petting a dog or hanging out with their kid and that’s enough. This kind of person can do cross-country drives”.
Услышав это, героиня принимает вызов. “Я тоже могу быть “водителем” – говорит она себе и планирует трёхнедельный роуд-трип через всю страну, из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк и обратно. Она тщательно планирует поездку, прощается с семьёй, пускается в путь… и застревает в маленьком городке Монровия в тридцати минутах езды от своего дома. Там она проводит эти три недели, вытворяя одно восхитительное безумство за другим. Влюбиться с первого взгляда в молодого парня, который протёр стекла её машины на автозаправке? Check. Нанять его жену-декоратора, чтобы сделать из комнаты обшарпанного мотеля чудо интерьерного дизайна в провансальском стиле? Check. Осуществить свои самые смелые сексуальные фантазии?.. No spoilers.
В этом диком, революционном романе прекрасно абсолютно всё. Его сюжет на первый взгляд кажется совершенно безумным, но безумие главной героини, мне кажется, может понять, разделить и примерить на себя каждая современная женщина, которая хочет от жизни большего, чем до самой смерти быть “хранительницей домашнего очага”.
Когда-то я прочитала интервью с Антонией Байетт (которое теперь магическим образом больше не гуглится), где она рассказала очень личные подробности из своей жизни. О том, как она всегда думала, что, как и её мать, застрянет на всю жизнь на кухне, обслуживая семью. И как она там-таки застряла и провела долгие годы, растя своих четверых детей. А потом, когда дети выросли, всё-таки начала писать и в сорок два года добилась признания, написав “Деву в саду”. Благодаря этому она смогла купить домик в Провансе, чтобы приезжать туда и писать. И именно там, стоя на лестнице в одиночестве, она как-то подумала: это самое счастливое мгновение во всей моей жизни.
А теперь поделюсь небольшой личной историей. Когда я развелась с первым мужем, моей дочери был год. Мы поделили время с ней так: три вечера на неделе из садика после работы её забирала я, а два вечера – её папа. Один выходной был мой, один – его. Я очень люблю проводить время с моей дочкой. Но именно тогда я впервые после рождения ребёнка почувствовала невероятные, головокружительные свободу и счастье. Потому что до развода это было для меня совершенно невозможным: иметь столько времени для себя. Времени, чтобы читать, писать, размышлять, встречаться с подругами, посещать интересные события, знакомиться с новыми людьми. Всё время, что я не работала, я была “родителем по умолчанию” и часто чувствовала себя загнанной, в ловушке. И только крах моего брака, событие, казалось бы, трагичное, позволило мне вырваться из цепких и невидимых пут патриархата и почувствовать себя по-настоящему живой.
Что-то похожее происходит с героиней романа Миранды Джулай. В начале романа ей сорок пять, её ребёнку – семь, и она чувствует, что с её жизнью что-то не так, но не может понять – что именно. У неё ведь есть всё, что нужно, чтобы быть счастливой! Уютный дом, вовлеченный и заботливый партнёр, любимая профессия, даже относительно успешная творческая карьера. Так что же не так? Откуда берётся это чувство покинутости и одиночества в своём собственном доме, то, что Байетт называет “my greatest terror which is simple domesticity”?
I stood holding the note with that funny little abandoned feeling one gets a million times a day in a domestic setting.
Героиня думает, что она бесится с жиру, потому что так думает её муж, Харрис. На вечеринке он походя создаёт целую стройную теорию об этом и делит всех людей в мире на “водителей” (drivers) и “парковщиков” (parkers): “Well, in life there are Parkers and there are Drivers,” he began. “Drivers are able to maintain awareness and engagement even when life is boring. They don’t need applause for every little thing – they can get joy from petting a dog or hanging out with their kid and that’s enough. This kind of person can do cross-country drives”.
Услышав это, героиня принимает вызов. “Я тоже могу быть “водителем” – говорит она себе и планирует трёхнедельный роуд-трип через всю страну, из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк и обратно. Она тщательно планирует поездку, прощается с семьёй, пускается в путь… и застревает в маленьком городке Монровия в тридцати минутах езды от своего дома. Там она проводит эти три недели, вытворяя одно восхитительное безумство за другим. Влюбиться с первого взгляда в молодого парня, который протёр стекла её машины на автозаправке? Check. Нанять его жену-декоратора, чтобы сделать из комнаты обшарпанного мотеля чудо интерьерного дизайна в провансальском стиле? Check. Осуществить свои самые смелые сексуальные фантазии?.. No spoilers.
В этом диком, революционном романе прекрасно абсолютно всё. Его сюжет на первый взгляд кажется совершенно безумным, но безумие главной героини, мне кажется, может понять, разделить и примерить на себя каждая современная женщина, которая хочет от жизни большего, чем до самой смерти быть “хранительницей домашнего очага”.
(продолжение ниже)
BY Приключения Кати и её Киндла
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from jp
